Игра в послушание

Хулиганы о чём-то поговорили и сунули Карлу под нос стакан с пивом. Тот попытался встать, но его дёрнули сзади за полу плаща, и он шлёпнулся обратно на скамейку.

- Выпей с нами, типа за знакомство, - сказали ему хулиганы. - А потом иди.

По выразительным жестам Карл понял и эту фразу. Он что-то слышал о традициях русского гостеприимства и подумал, что эти молодые люди, возможно, вовсе не хотят его обидеть. Посмотрев туда-сюда и увидев только хитровато-пьяные улыбки, немец выпил. Вернул стаканчик, хотел подняться... Но что это такое? Всё поплыло перед глазами, ноги и руки сделались деревянными... Голова... что с головой?

Последним, что он услышал, но не понял, было торопливое:

- Шузы, шузы тоже бундесовые, тоже снимай... Куда часы прячешь, ссука, часы я себе забил. Бабки считай, быстро, быстро...

Спустя несколько часов он снова открыл глаза. Перед скамейкой стояли прилично одетые люди, дети и взрослые. Они качали головами, негромко переговаривались, подходили другие...

Подъехала милицейская машина, зеваки раздались в стороны, оставшегося в одних трусах и носках Карла взяли под руки. Всё его тело было исполосовано плёткой, изрезано и искусано. В публике пробежал шепоток о наверняка орудовавшем здесь маньяке. Несчастного, всё ещё не способного членораздельно говорить, погрузили в машину и увезли.

В отделении Карл просидел до утра, просыпаясь и снова засыпая, когда в "обезьянник" заталкивали нового пьяницу или дебошира. Начиналось курение и громкие разговоры. Здесь с Карла сняли носки.

В милиции понимали, что имеют дело с иностранцем, но поскольку в городе в эти дни находилось иностранцев никак не меньше, чем русских, да и закладывали они за воротник никак не меньше, ни о каком консуле или переводчике не могло идти речи. Милиционеры попросту ждали, когда немец очухается, чтобы послать в гостиницу за одеждой и документами.

Утром Карл заговорил. Он назвал своё имя, имя своего подопечного и название гостиницы. Не прошло и часа как мальчишка коридорный принес ему шорты, футболку с яркими губами и словом "ХОЧУ", а также кеды неподходящего размера. Эти вещи и деньги на такси передал ему "господин Шикельгрубер, который ист кранк", то есть болен.

- Варум ист кранк?!! - возопил Карл, изменившись в лице настолько, насколько это было ещё возможно. - Дас ист катастрофен!!!

Забыв про свой клоунский вид, он выскочил на улицу и бросился к поджидавшему его такси.

Курт лежал в окружении врачей. У него было бледно-зелёное лицо, покрытое крупными пятнами пота, испуганные и удивлённые глаза.

- Кто!.. кто это сделал!?. - Карл упал перед ним на колени.

- Не знаю... - прошептал Курт. - Я ничьего не знаю...

Карлу показалось, что за приоткрытой дверью в коридоре мелькнуло рыхлое лицо Мракобесова.

- Это она! - выкрикнул Карл, плохо понимая, что делает, и выскочил в коридор, расталкивая врачей. Но злодейка будто растворилась, только одна очень пожилая дама, которая будто что-то видела (а на самом деле хотела разузнать, что случилось), заговорила с Карлом по-немецки. Потратив время на её уклончивые ответы и многочисленные вопросы, Карл заплакал и вернулся в номер.

- Я найду его, найду... - клялся он, уткнувшись в матрас и рыдая.

Но кровать была пуста: Курт находился в туалете, пытаясь в очередной раз облегчить свои страдания.

К полудню Карл отвёз несостоявшегося чемпиона в Пулково, где его ждал специально зафрахтованный самолёт. Едва носилки скрылись в салоне, а Карл в скорбной задумчивости остановился на трапе, как сзади его решительно подтолкнули. Он влетел внутрь, его толкнули ещё раз, сильнее, и он растянулся на полу в проходе. Его подняли за шиворот, протащили по салону и затолкали в одну из тесных туалетных комнат. Только когда его руки защёлкнулись наручниками на трубе умывальника, Карл сумел разглядеть своих мучителей. Ещё вчера эти двое громил работали в его отделе внутренних дознаний и были его трепетными подчинёнными.

Карл раскрыл рот, чтобы с ними заговорить, но получил по зубам. "Наверное, скоро я увижу Шульца, - подумал он уже почти безразлично. - Все его ножнички и щипчики. И он тоже сделает вид, что мы не знакомы..."

Перед тем, как закрыть дверь снаружи, Карла немного попинали, и он потерял сознание.

2

Никому ни слова...

Рассказывать долго и подробно

Мракобесов ни коим образом не был причастен к болезни Курта. Он появился в гостинице лишь для того, чтобы выяснить причину недомогания спортсмена и затем доложить Потапову о результатах своего расследования.

Немцы уехали в аэропорт, а Мракобесов все ещё не мог понять, что на самом деле произошло. Но вот за дверью послышались голоса, и он спрятался за штору.

В номер зашли Славик Подберёзкин и Маринка Корзинкина. У них были испуганные, озабоченные лица.

- Никого нет, - сказал Славик. - Уже увезли.

- Знаешь, а меня тоже немножко того... вчера вечером, - стыдливо пожаловалась Маринка.

- Немножко! Это для нас немножко; привыкли, закалились на школьных завтраках. А у него знаешь, какая диета? Все стерильное, отмеренное по миллиграммам.

- Официант сказал, что рекомендует...