Игра в «Потрошителя»

— Сегодня четверг, мама у Келлера.

— Она не всегда остается у Келлера на всю ночь. Потом, мне тоже нужно поспать. Завтра я тебе перешлю запись разговора с Генриеттой Пост и то, что удалось выудить у твоего отца.

— Ты все записал?

— Когда-нибудь я напишу книгу, — заявил сыщик. — А пока собираю разные интересные факты: никогда не знаешь, что может пригодиться в будущем.

— Пиши мемуары, — посоветовала внучка, — все старики это делают.

— Выйдет убийственно тоскливо, со мной не случалось ничего, о чем бы стоило рассказать, я самый скучный в мире вдовец.

— Точно. Перешли мне записи о Константе. Спокойной ночи, сыщик. Ты меня любишь?

— Ни капельки.

— Я тебя тоже.

Через несколько минут Аманда получила по электронной почте отчет о визите Блейка Джексона к первой свидетельнице по делу об убийстве супругов Константе.

11 ноября где-то в 10:15 Генриетта Пост, живущая на той же самой улице, выгуливая собаку, заметила, что дверь дома супругов Константе распахнута настежь — явление, необычное для квартала, в котором орудуют банды подростков и торговцы наркотиками. Генриетта Пост хорошо знала этих соседей, поэтому позвонила в дверь, чтобы предостеречь их, но никто не откликнулся, и тогда она вошла в дом и стала звать их. Прошла гостиную, где работал телевизор, столовую и кухню, потом поднялась по лестнице, с трудом, поскольку ей семьдесят восемь лет и у нее больное сердце. Ее встревожила тишина в доме, обычно полном жизни: она сама неоднократно жаловалась на то, как у соседей шумно.

В детских комнатах она никого не обнаружила и по короткому коридору направилась к спальне хозяев, окликая их еле слышно, поскольку очень запыхалась. Трижды постучала в дверь, наконец осмелилась открыть ее и заглянула внутрь. Комната, рассказывала женщина, была погружена в полумрак: жалюзи опущены, портьеры задернуты; стужа ужасная, воздух спертый, будто тут несколько дней не проветривали. Она сделала несколько шагов, пригляделась пристальней и тут же отступила назад, бормоча извинения: на супружеской постели она разглядела обнявшуюся пару.

Соседка собиралась уже незаметно уйти, но инстинкт подсказал ей: есть что-то ненормальное в этой тишине, в том, что Константе не отвечают на зов и в будний день так поздно спят. Она снова вошла в спальню, нашарила на стене выключатель и зажгла свет. Дорис и Майкл Константе лежали на спине, по шею прикрытые одеялом, окоченевшие, с открытыми глазами. Генриетта Пост сдавленно вскрикнула, внутри у нее все оборвалось, сердце как будто перестало биться. Она стояла в оцепенении, пока не услышала, как лает ее собака, потом снова прошла по коридору, шатаясь, спустилась с лестницы и, держась за мебель, добралась до телефона на кухне.

Она позвонила по 911 в 10:29, твердя, что ее соседи мертвы, пока сотрудница, снявшая трубку, не задала ей три или четыре наводящих вопроса и не велела оставаться на месте и ничего не трогать: помощь немедленно прибудет. Через семь минут явились двое патрульных, дежурившие поблизости; чуть позже — «скорая помощь» и полицейская бригада. Парамедики[2] ничего не смогли сделать для супругов Константе, зато забрали в больницу Генриетту Пост, с сердечным приступом и давлением, подскочившим до небес.

Главный инспектор Боб Мартин прибыл около одиннадцати, когда улицу уже оцепили, в сопровождении судебно-медицинского эксперта Ингрид Данн и фотографа из убойного отдела. Мартин надел резиновые перчатки и вместе с врачом поднялся в спальню Константе. Первое впечатление, какое возникло у него, когда он увидел эту пару в постели, было то, что речь идет о двойном самоубийстве, но следовало дождаться вердикта доктора Данн, которая со всей возможной тщательностью осмотрела тела, не передвигая их. Фотограф занялся своим делом, а тем временем прибыли и прочие члены группы; затем врач велела поднять наверх носилки, уложить тела и отвезти парочку в морг. Место преступления оставалось в ведении полиции, но трупы принадлежали только ей.

Дорис и Майкл, весьма уважаемые в округе, были активными членами Методистской церкви, и в их доме часто проходили собрания Анонимных алкоголиков. За неделю до роковой ночи Майкл отметил с друзьями четырнадцатую годовщину трезвости, устроив у себя во дворе вечеринку с гамбургерами и сосисками, которые орошались фруктовым пуншем. Похоже, Майкл поссорился с кем-то из гостей, но ничего серьезного не произошло.

Супруги Константе, бездетные, в 1991 году получили лицензию на временную опеку над детьми-сиротами или подростками, состоящими в группе риска, которых к ним определяли в судебном порядке. С ними и сейчас жили трое детей разного возраста, но в ночь преступления, 10 ноября, супруги остались одни, потому что служба защиты детей забрала их на четырехдневную экскурсию к озеру Тахо. В доме царил беспорядок, было грязно; присутствие детей выдавали горы нестираного белья, груда обуви в прихожей, разбросанные повсюду игрушки, неубранные постели. В холодильнике обнаружились замороженные пиццы и гамбургеры, лимонад, молоко, яйца и закупоренная бутылка с неизвестной жидкостью.