Игра в Реальность. Всё по закону

Вот тут я совершенно неприлично расхохоталась. А ты бы удержался, дневничок? Ну зачем Демиургу земная женщина? Он же Демиург. Вот послушная марионетка может пригодиться, просто так, для развлечения, чтобы послушно махала конечностями, когда он дёргает за нитки. В общем, изложила я свою версию Алексу, он тоже попытался рассмеяться, видимо, представил меня, болтающуюся на верёвочках, но вдруг закашлялся, и у него изо рта хлынула кровь. Больше ждать я не стала, да как заору «Сабин!!!», аж стены затряслись. И тут мне на плечо ложится тяжёлая рука, словно Демиург всё это время стоял у меня за спиной и только того и дожидался, когда я его позову. А может быть, и стоял, кто его разберёт.

– Спокойно, Рэй,– говорит Сабин с таким видом, будто только моё настроение и имеет значение, а истекающий кровью ангел – это так, элемент меблировки.

Должна признаться, дневничок, истерика у меня тогда случилась неслабая. Я уже ничего не соображала, схватила Сабина за грудки и начала его трясти, крича, чтобы он спасал Алекса. А этот сноб спокойненько оторвал мои руки от своей одежды и говорит.

– Я могу его спасти, только если Алекс даст своё согласие,– а сам смотрит на умирающего с таким видом, словно абсолютно уверен, что тот откажется.

Самое странное, что Алекс и вправду не поспешил принять помощь Демиурга. У самого изо рта хлещет кровь, а он молча смотрит на Сабина вроде как с пониманием и даже с сочувствием. Нет, никакой враждебности, но и обычного ангельского дружелюбия тоже не наблюдается. Я, как дура, мечусь между ними, пытаюсь как-то прекратить эти игры в гляделки, очевидно же, что Алекс сейчас просто умрёт, если ему не помочь, а мужики застыли словно в трансе и молчат. К счастью, Алекс всё-таки разморозился раньше, чем умер, и прохрипел, пуская кровавые пузыри, что хочет, чтобы его спасли. А потом ещё эдак самоуверенно добавил, что у него, мол, есть для чего жить.

– Я вижу,– мрачно кивнул Сабин и отвернулся от Алекса, словно его согласие уже автоматически являлось панацеей от смерти. – Ты не волнуйся, Рэй,– говорит,– я его ненадолго отключу, восстановление тела – это очень болезненный процесс. Мы же не хотим, чтобы Алекс мучился, правда?