Игра в самозванцев

Я сделала в уме пометку. Слишком уж небрежно Роэн произнес имя жертвы. Словно нечто незначительное. Он — режиссер. Но кто сказал, что не обладает и актерским талантом. Может, дергать за веревочки интереснее, чем играть самому? С другой стороны, будь он убийцей, Лайла сдала бы его с потрохами. Хм. Или не сдала бы? Поди добейся алиментов от пожизненно заключенного преступника. Зато будь убийцей почти бывшая супруга, Роэн не стал бы молчать. А что? Раз, и нет проблемы. Да и реклама отличная. При его профессии жена-убийца добавит пикантности. Народ валом рванет знакомиться с вымирающим искусством.

— Значит, за подробностями о жизни четы Васильков — не к вам? — протянула я, шутливо изображая досаду.

— Увы. Лучше Лучистого поспрашивайте. Из квартиры 17 в. Он к соседям зачастил в последние месяцы.

Сердце сделало двойной кувырок.

— А вы что о нем расскажете?

Голос не дрогнул. Кажется, нет.

— Своеобразный тип, — охотно отозвался Роэн. — Успешный бизнесмен. Когда-то занимался семейным делом. В Объединенном Доле у них заводик по производству элитного вина и собственные виноградники. Но там работают не роботы, а люди. Возможно, на этой почве они с Васильками и сошлись. Те вообще железоненавистники.

Я выдавила подобие улыбки. Вряд ли на этой почве. Батюшка Эйвана не раз сетовал, что человеческий труд обходится дорого. На большинстве предприятий производство давно и полностью автоматизировано. Однако, по мнению Лучистого-старшего (и не его одного), любой элитный продукт обязаны делать люди, а не машины. Эйван не разделял убеждения родителя. Считал, что робот в состоянии рассчитать пропорции ингредиентов вин, чтобы не выходе получилось высочайшее качество и непередаваемый вкус.

— Лучистый покинул семейный бизнес, уступил место младшему брату, — продолжил Роэн с вдохновением, будто читал сценарий новой пьесы. — Однажды во время командировки в нашем Доле, познакомился с цветочной феей — госпожой Хризантемой.

— С кем? — изумилась я, невольно подавшись вперед.

— О! Вы о ней не слышали? Обязательно посетите любую из лавок. А лучше — центральную. Познакомитесь с самой Хризантемой. Оригинальная старушка. Она разводит особенные сорта цветов. Скрещенные виды. Неувядающие. Когда они с Лучистым познакомились, Хризантема держала одну единственную лавку. Но у парня нюх на выгоду. Он предложил даме продавать необычные цветы в других Долах. Они организовали общее дело и с тех пор процветают — в прямом и переносном смысле.

— Занятная история, — протянула я задумчиво.

Никогда бы не подумала, что Эйван уйдет из семейного винного бизнеса. Еще в юности он фонтанировал идеями, как расширить производство и ассортимент вин.

— Занятная, — кивнул Роэн, делая большие глаза, как взрослый, рассказывающий детям увлекательную сказку. — Но это лишь одна сторона истории Лучистого.

— У него есть жуткая вторая личность? — подыграла я весело.

— Есть, — режиссер тяжко вздохнул. — Лучистый — жуткий ловелас. Меняет девушек гораздо чаще, чем перчатки. Имейте в виду, когда пойдете его "допрашивать", вы в его вкусе.

Захотелось сострить, мол, Роэн истинный джентльмен, раз печется о моей репутации и благочестии. Но язык не повернулся. Сердце кольнул шип ревности. Во время короткой встречи Эйван и не скрывал, что предпочитает короткие романы без обязательств. Но в интерпретации Роэна это звучало гораздо отвратительнее.

Интересно, если б жизнь сложилась иначе, сумела я бы остаться для Эйвана единственной? Или б коротала одинокие вечера, пока супруг развлекается на стороне?

— Думаете, Лучистый и Надин… — начала я, подавив горечь.

Но Роэн выставил вперед ладони.

— Чего не знаю, того не знаю. Однако Лучистый производит впечатление человека расчетливого. Зачем усложнять себе жизнь связью с домработницей соседей, когда он и так получает любую женщину, которую захочет.

Невидимый шип вошел глубже.

Получает любую… Зачем усложнять…

А если Эйван потерял бдительность и усложнил себе жизнь? С Надин? Она хотела большего — вырваться из круговорота унылого беспросветного существования. А богатый красавчик из соседней квартиры — идеальный кандидат в спасители.

Нет! Еще раз нет!

У меня не получалось записывать Эйвана в убийцы. Я же знала его. Пусть восемь лет назад. Но знала. Люди меняются. Но не настолько, чтобы вонзить нож в спину молодой женщины и оставить ее умирать в луже крови.

— Релия, у вас есть еще вопросы? — голос Роэна вернул меня в театр. — Вот-вот начнется репетиция. Завтра у нас премьера. Детектив.

— Правда? На это я бы посмотрела.

— Вы театралка?

— Нет, что вы, — растерялась я, сообразив, что вышла из образа Релии. Тусовщица, накачивающаяся алкоголем и препаратами — театралка? Ага, десять раз! — В театре я бываю редко. Но "детектив" звучит многообещающе. При моей нынешней работе.

В глазах Роэна заплясали смешинки.

— Продиктуйте позывной экрана. Я пришлю приглашение на два лица. Но с вас рецензия. Можно устно — за чашкой кофе. По рукам?

Наверное, стоило отказаться. Роэн притягивал меня. Как огонь мотылька. Да и предложение попить кофе прозвучало двусмысленно.