Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе

Какое-то время ничего не происходило; в темноте был слышен только тихий плеск воды. Это длилось пять минут или полчаса – Теодор не знал. В какой-то момент понял, что спина затекла. «Все, больше не могу!» Но только он приподнялся, как по загривку чиркнул камень, и Тео в ужасе вжался обратно. Они плыли и плыли, ожидая, что пещера сомкнет свой прожорливый рот, но ничего не происходило.

Через какое-то время Тео показалось, будто рассвело. Он чуть повернул голову: потолок отодвинулся выше, и Тео с облегчением смог сесть.

Оглянувшись, Теодор обменялся взглядами с перепуганной Сандой. Впрочем, он бы сейчас и не вспомнил, когда последний раз видел ее лицо спокойным. Несколько суток подряд происходило такое, что, если бы не страх и чувство опасности, он бы упал без сил и проспал часов сто, не меньше.

Глаза Тео слипались, Шныряла и Змеевик тоже клевали носом.

Наконец они услышали голос Путеводителя.

– На берег! Вон туда!

В этой пещере с одной стороны оказался пологий склон, и к нему можно было причалить. Они принялись усиленно грести, не давая речке утянуть суденышки дальше, и наконец вытащили лодки на берег. Поднялись чуть выше и устроились на небольшой площадке, усыпанной мелкими камушками. От серебристой воды шло неяркое свечение, так что в пещере было не так уж и темно – по крайней мере, Тео хорошо различал спутников с десятка шагов.

– Мы немного отдохнем, – сказал Путеводитель. – А потом поговорим.

Костра развести не было возможности – в подземелье не нашлось ничего, чтобы скормить огоньку. По мокрым камням и стенам бегали странные существа: бледные извивающиеся многоножки, блестящие мокрицы и чешуйницы, безглазые протеи. Рядом с сапогом Теодора величаво прошагал паук-сенокосец. Но если дома в Трансильвании сенокосцы, занимавшие пустой угол хатки, были размером с полпальца, то этому едва хватило бы места на ладони. Тельце – некрупная серая бусина, а ноги, если вытянуть, были бы длиной сантиметров десять.

Змеевик перебрал запасы. Беглецы уселись в полукруг, охая и вздыхая, и принялись за скудный ужин. Путеводитель сидел на высоком камне чуть поодаль. Он вновь натянул робу, и все его глаза закрылись, кроме двух – бесполезных.

Друзья тихо переговаривались, обсуждая события. Вик подошел к Путеводителю и протянул кусок кроличьего мяса. Тот принял еду и прошелестел:

– Спасибо.

Вик плюхнулся рядом, между ним и Тео.

– Мрачный Чабан сказал, что пленники Ноктумгарда не стареют и не умирают.

Путеводитель осторожно попробовал мясо.

– Да.

Справа от Тео сидели Раду и Санда. Вместе. Ворона вгрызался в ножку так, будто ел впервые.

– Ты не умрешь в Ноктумгарде, если Смерть того не пожелает, – продолжил Путеводитель. – Но тебе никогда не принесут питья или еды. И все, что тебе остается, – забываться ненадолго сном. Мучиться кошмарами, а потом приходить в себя, чтобы мучиться от нечеловеческого голода. Если бы не волшебство Ноктумгарда, я бы давным-давно умер.

– Я тоже, – буркнул Ворона.

– Так что это мой первый обед за все столетие.

– Столетие? – Санда ахнула.

Путеводитель поднял бледное лицо.

– Да. Последний раз я был на свободе сто лет назад.

Тео зябко повел плечами. Век в пустой камере. Без собеседников. Без солнечного света. Без еды и питья. Просто поразительно, что этот человек остался в своем рассудке.

– Почему вы там оказались? – спросил Теодор.

– Я мог бы рассказывать всю ночь, но вы сейчас не в том состоянии. Нужен отдых. Особенно девушкам.

Тео мысленно согласился. Больше всего было жалко Санду – сердце просто разрывалось от одного взгляда на ее измученное лицо.

– Я посторожу, – сказал Путеводитель.

– Я тоже, – подал голос Змеевик.

Тео видел, что парень тоже вымотан до предела. Но Вик – самый крепкий из команды, и он сам об этом знал. Тео понял, почему он вызвался: доверять неизвестному человеку очень не хотелось.

Путеводитель, кажется, нисколько не обиделся.

– Хорошо. Как только вы отдохнете, поговорим.

Теодор положил голову на руку и сразу вырубился. Даже не видел снов и, когда его наконец разбудили, не сразу понял, где он и который сейчас год.

– А пещера большая, – сказал ему Вик. – Пока дежурил, все казалось, что-то слышу. Но как только подходил – нет, ничего…

– Соня, – гудел Ворона над головой Санды, – вставай, пора в путь.

Но Санда только сопела. Тео посмотрел на ее бледное маленькое лицо, и сердце стиснуло от жалости. Чего она только не натерпелась… Бедная. Тут Раду протянул руку и потрепал девушку по всклокоченной челке.

– Ну, давай, Пташка. Пора вставать и петь.

– Не Пташка я, – зевая, Санда потерла глаза.

Она перехватила взгляд Тео. И Тео понял, что чересчур пристально смотрел на них двоих. Санда чуть покраснела и отстранилась. Раду приподнял бровь:

– Ты чего?

– Ну, – девушка попыталась пригладить вихор, – не надо. И так торчит.

Раду рассмеялся:

– И что? Он забавный, не приглаживай.

Взгляд Санды смягчился. Раду смотрел на нее с ухмылкой, и девушка ему улыбнулась. Раду кончиком пальца коснулся ее челки.

– Пташка…