Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе

Он застыл, вцепившись в отвесную стену, и бросил взгляд на людишек по ту сторону реки – там, на выступе, стояли трое, а за ними маячило еще несколько фигур. Люди. Ненавистные люди! И ненавистней всех этот высокий в черном.

Ярость заклокотала, дохнула мертвенным, леденящим ветром. Он подобрался для прыжка…

Теодор вздрогнул от дикого вопля Санды. Вангели дернулся в сторону, выхватывая кинжал, и Тео рванулся следом в попытке удержать мэра. Вангели развернулся, прыгнул на Тео, чтобы сбить его с ног, и напоролся на блестящее длинное лезвие выставленного вперед ножа.

Вангели вскрикнул одновременно с Теодором, и, хотя Тео инстинктивно отдернул руку, было поздно. Воздух разорвали вопли и крики и еще дальний клекот, от которого кровь застыла в жилах. Мир стал черно-белым, и Тео понял, что тень летит сюда… Мэр покачнулся и шагнул назад. Теодор вскинул руку, чтобы удержать его, но ноги Вангели подкосились, и он полетел вниз.

А вслед упавшему скользнуло что-то темное, вытянутое – от взгляда на это у Теодора внутри все застыло, точно он вдохнул воздух могилы.

Медленно, очень медленно, казалось Тео, взлетает фонтан тяжелых брызг, бегут громадные круги, тело Вангели погружается все глубже, и глубже, и глубже. Теодор стоял, окаменев, и глядел вниз. Мир перед ним мелькал – то черный, то цветной, – точно кто-то зажигал и гасил свечу перед лицом…

Внутри все дрожало. Руки тряслись, как у больного, и Теодор бросил взгляд на правую кисть, все еще сжимающую нож. С лезвия срывались темные капли. Вздрогнув, он бросил оружие, и нож с громким лязгом стукнулся о камни.

К краю уступа подбежал Змеевик и всмотрелся в воду.

– Кажется, утонул…

Вик сжимал в руке меч, его взгляд полыхал темным огнем, но из самого Теодора злость выпустили, точно кто ткнул иголкой и весь воздух вышел, так что он ощущал только растерянность.

«Я же не… О нет!»

Ноги у него подкосились, живот скрутило от тошноты и отвращения, так что Теодор пошатнулся и сам чуть не ухнул с обрыва.

«Я… что? Не-е-ет!»

Тео кричал страшно и громко, но этого никто не слышал.

Подобралась Шныряла. Опасливо вытягивая шею, заглянула в воду.

– И правда потонул. А я думала, всплывет, кусок он дерь…

– Дика!

– Скатертью дорожка. – Шныряла сплюнула в воду. – Упырь чертов.

– Дика!

Змеевик обхватил Шнырялу за талию и оттащил от обрыва, наставив меч на Теодора.

– Он сбросил его! – крикнул Ворона, стоя возле Санды и прижимая ее к себе.

– Тео, что здесь произошло? – сквозь зубы спросил Змеевик. – Как здесь оказался Вангели?

Тео посмотрел на Санду, а она на него. И даже сейчас, после того как Теодор видел девушку с их заклятым врагом, он не нашел сил выдать ее. Шныряла перехватила его взгляд:

– Может, она нам расскажет? А? Их тут двое было.

– Тео… – промямлила Санда, бледная как мел, едва державшаяся на ногах. – Тео, ты правда… нелюдимец?

Это слово всколыхнулось в памяти чем-то страшным и неприятным.

– В смысле? – прохрипел Тео.

– Чего? – фыркнула Шныряла. – Тео – нелюдимец? Что за бред, Санда?

– Твоя тень, – продолжила Санда плачущим голосом. – Ты же говорил, что ты и есть твоя тень…

«Что ей наболтал Вангели?!»

– Санда, это бред, – фыркнула Шныряла. – Сказочки про нелюдимцев. Откуда ты вообще это взяла?

– Дика, – оборвал ее Змеевик, – послушай…

Шныряла резко развернулась к нему:

– Ты тоже сбрендил? Тео, конечно, немного не в себе, но он не чудовище, которое убивает направо и налево! Ах, нежители – корень всех бед, мертвецы всех укокошат! Ну да! Кроме идиотских иеле, нежители – нормальные, Санда! Мы по-прежнему люди. Тео – монстр? Чушь свинячья! И меня бесят эти сказки про нелюдимцев! Лишь бы испоганить мнение о нежителях…

– Дика, – сказал устало Змеевик, – это не сказки. Я их видел.

Шныряла недоверчиво скривилась. Раду так и подскочил:

– Тень? Так это чудище, что было сзади, это его тень?

Все уставились на Теодора, а он не мог выдавить ни слова.

– Он ненормальный, я же говорил! – вспыхнул Раду. – Я говорил, что он напал на меня!

– Врешь! – рявкнул Теодор.

Ярость бросилась в голову обжигающей волной. Он шагнул вперед, и Раду трусливо попятился, прижимая к себе Санду.

– Стой! – закричал Змеевик, кидаясь следом с мечом. – Стой, Тео!

Но Тео шел и шел на Ворону, сжав кулаки. В его глазах потемнело, когда он услышал эту наглую клевету. Хотелось наброситься на лжеца, хотелось…

Видимо, что-то такое отразилось на его лице – потому что все попятились, и даже Дика округлила глаза. Змеевик обогнал Тео, встал между ним и Раду и выпрямился.

– Теодор! – грозно сказал он.

– Я. На него. Не нападал, – отчеканил Тео.

– Да? – ядовито выкрикнул Ворона. Он кивнул на обрыв за спиной Тео. – А на него тоже не бросался?

– Ах ты…

– Тео, хватит!

Голос Змеевика прогремел под сводами пещеры, точно гром.

Ворона отпустил Санду и указал на Тео острым подбородком:

– Он не в себе. Я уверен, именно он и стырил четки Йонвы. Мы же перерыли всю стоянку, а их нигде нет! Надо его обыскать.

– Нельзя же так, Раду! – ахнула Санда.

Тео зарычал, но Змеевик тихо потребовал:

– Тео, успокойся. Все будет хорошо, если тебе нечего скрывать.