Игра в свидания

Все вопросы были решены за один день. Пэрис подписала договор об аренде, и в тот же вечер агент завез ей ключи в отель. Оставалось еще сдать дом в Гринвиче, но, даже если это потребует времени, у нее нет никаких причин торчать там и ждать. Переехать можно хоть сейчас.

В последний вечер Пэрис ужинала с Вимом, а потом повезла его смотреть дом. У нее была взята напрокат машина, и она уже привыкла рулить по улицам, вьющимся по горам.

Сын сразу влюбился в выбранное ею жилище.

– Мам, класс! А ты разрешишь мне приводить сюда друзей?

– В любое время, солнышко. Для этого я его и выбрала. Во флигеле были две небольшие спальни с выходом в сад. Не дом, а мечта! Достаточно уединенно и уютно, а места – более чем достаточно. Виму будет куда прийти, если он захочет пожить дома. Впрочем, Пэрис не рассчитывала, что он станет часто здесь бывать. В Беркли он чувствовал себя как рыба в воде – уже обзавелся кучей друзей и с удовольствием учился. Вполне успешно, надо сказать.

– Когда переезжаешь? – Вима охватило возбуждение, и Пэрис просияла.

– Как только вещи соберу.

– А дом продавать будешь?

– Нет, сдам в аренду.

Впервые за долгие месяцы ей было к чему готовиться и чего ждать. Пэрис вновь почувствовала вкус к жизни. С ней происходило что-то хорошее, а не одни только несчастья и душевные травмы, как было все последнее время. Восемь месяцев понадобилось, но в конце концов она к этому пришла.

Перед сном Пэрис отвезла Вима назад в Беркли, а наутро улетела в Нью-Йорк. На этот раз ее соседкой оказалась дряхлая старушка, которая сообщила, что летит к сыну, после чего уснула и проспала до самой посадки.

Когда Пэрис вошла в дом, у нее было ощущение, будто она отсутствовала несколько месяцев. Много же она успела за свою короткую поездку!

На другое утро она позвонила Вирджинии и Натали и рассказала о своих планах. Обе были в шоке, известие их огорчило. Они не хотели, чтобы подруга уезжала, но в конце концов каждая из них сказала Пэрис, что если она хочет именно этого, то надо только радоваться. Пэрис не стала говорить Натали, что на решительные действия ее подтолкнул тот злополучный ужин.

Она связалась с агентом по недвижимости, и тот охотно взялся за это дело, но предупредил, что на сдачу дома в аренду может уйти какое-то время, поскольку сейчас не сезон, а весной и летом люди охотнее снимают, покупают или меняют жилье. Пэрис созвонилась с компанией, организующей переезды, и в выходные собиралась начать сборы. Надо было решить, что брать, а что оставить на хранение.

Днем перезвонила Вирджиния. Она сообщила новость Джиму, и они решили устроить ей прощальный вечер. А на следующее утро Пэрис получила такое же приглашение от Натали. К концу недели уже четыре семьи жаждали с ней пообщаться до ее отъезда и приглашали на ужин. Люди вдруг разом перестали ее жалеть, всех радовали ее грандиозные планы, и никто не хотел ее отпускать.

Пэрис была счастлива. Такое впечатление, что своим решением уехать в Калифорнию она перевернула отношение к себе людей. До сих пор ей и в голову не приходило, что это зависит только от нее. В мгновение ока вся атмосфера ее существования резко переменилась.

К ее вящему удивлению, уже в воскресенье жильцы были найдены. Это была всего вторая семья, которой она показывала дом, а после того, как они дали согласие, позвонили первые и крайне огорчились, узнав, что их уже опередили.

Жильцы хотели снять дом на год, в перспективе – на два. Мужа переводили на работу в Нью-Йорк из Атланты, у них было трое детей-подростков. Дом подходил им идеально, и они с облегчением вздохнули, когда Пэрис не стала возражать против детей. Наоборот, мысль о том, что ее дом оживет, что в нем снова зазвенят детские голоса, привела Пэрис в восторг. А размер арендной платы удивил еще больше – этих денег ей хватит, чтобы платить за дом в Калифорнии, и еще останется. Выходило, что переезд оправдан со всех сторон.

Следующие две недели прошли в сборах и прощальных встречах с друзьями. У Пэрис остались самые приятные воспоминания от вечеринок, которые они устроили в ее честь. Были только старые друзья, никаких чужаков для ее «утешения». Это была неделя душевных встреч. Пэрис и не подозревала, что к ней так прекрасно относятся в Гринвиче, и на какой-то миг ей даже стало жаль уезжать.

Но на последнем сеансе с Анной Смайт она утвердилась в своем решении. В том, что она сейчас делала, было что-то карнавальное. Если бы она осталась, все пошло бы иначе. Сидела бы одна в пустом доме, в растрепанных чувствах, а то и в депрессии. Впрочем, в Сан-Франциско она тоже будет одна, но ей предстоит найти работу и познакомиться с массой людей. Она пообещала, что будет звонить Анне. Они договорились о «сеансах по телефону», пока Пэрис не обустроится, как следует на новом месте.