Игра в цивилизацию (журнальные иллюстрации)

— Хорошо, пусть так, разнесли. И почему бы не разнести? У них есть оружие, какое нам и не снилось. Они действовали много ближе к своим базам. У них не было наших проблем материально-технического обеспечения. Да, они разнесли нас вдребезги, но разрешите спросить: сами-то они догадываются об этом? Воспользовались они плодами своей победы? Они могли перебить нас до последнего. Могли навязать нам такие условия мира, что отбросили бы нас на века. А вместо того отпустили нас подобру-поздорову. Где тут логика, я вас спрашиваю?

— Вы столкнулись с иной логикой,— сказал доктор.

— Мы сталкивались с другими инопланетянами. И всегда понимали их. По большей части нам удавалось с ними поладить.

— Мы соприкасались с ними на коммерческой основе,— напомнил доктор.— Трудности, если были трудности, возникали уже потом, когда мы достигали какого-то начального взаимопонимания. Пятнашники — единственные, кто сразу, с места в карьер, бросились в бой.

— И неизвестно зачем,— произнес генерал,— Мы их не трогали, даже не направлялись в их сторону. Могли пролететь мимо и вовсе их не заметить. Кто мы такие, они и понятия не имели. Выходит, им было все равно кто. Ни с того ни с сего выскочили из пустоты и навалились на нас. И то же самое случалось с каждым, кто попадался им на дороге. Они нападают на любого встречного. Просто нет такого дня, когда бы они с кем-нибудь не воевали — а то и с двумя-тремя противниками одновременно.

— У них комплекс самозащиты,— предположил доктор.— Ждут, чтобы их оставили в покое. Добиваются одного — отвадить других от планет, которые они облюбовали для себя. Вы же правильно сказали — они могли и перебить нас всех до последнего.

— А может, они очень обидчивы. Не забывайте, мы тоже раз-другой потрепали их — не так сокрушительно, как они нас, но все-таки ощутимо. Держу пари, они нападут на нас снова, как только выдастся случай,— Генерал перевел дыхание.— В следующий раз они не должны застать нас врасплох. В следующий раз они могут и не остановиться на полпути. Мы обязаны одолеть их.

«Нелегкая это задача,— добавил он про себя,— воевать с противником, о котором почти ничего не известно. Против оружия, о котором не знаешь абсолютно ничего».

В теориях, правда, недостатка не ощущалось. Но даже лучшие из них были, в сущности, не теории, а лишь более или менее обоснованные догадки.

Оружие пятнашников могло действовать во времени, отбрасывая свои жертвы вспять, в первозданный хаос. Или переносить их в другое измерение. Или обрушивать атомы внутрь себя, превращая космические корабли в пылинки — самые чудовищно тяжелые пылинки, когда-либо существовавшие во Вселенной.

Достоверно было одно: корабли не аннигилировали, никто не наблюдал ни вспышки, ни жара. Корабли просто исчезали, мгновенно и без следа.

— Беспокоит меня еще и другая странность,— заметил доктор,— Сколько рас пострадало от пятнашников до того, как они наткнулись на нас! Но когда мы попытались связаться с пострадавшими, получить хоть какую-то поддержку, никто не стал с нами разговаривать. Ответить и то не пожелали.

— Это новый для нас сектор пространства,— сказал генерал.— Мы здесь пока еще чужие.

— По логике вещей,— возразил доктор,— пострадавшие должны бы ухватиться за возможность расквитаться с пятнашниками.

— Нечего рассчитывать на союзников. Мы отвечаем за себя сами. Нам самим и выпутываться.

Генерал наклонился, чтобы выйти из палатки.

— Персонал,— заверил доктор,— приступит к делу тотчас же, как прибудут пациенты. Предварительное заключение будет подготовлено в течение часа, если только от людей хоть что-нибудь осталось.

— Прекрасно,— произнес генерал и, пригнувшись, выбрался наружу.

Ситуация была скверная, неопределенная до ужаса — если бы не умение владеть собой, впору было бы закричать от страха.

Да, кто-то из пленных землян, возможно, расскажет что-то полезное — но ведь их слова нельзя принять на веру, как нельзя принять на веру то, что рассказал пленный пятнашник. «На сей раз,— сказал себе генерал,— команде психологов, хочешь не хочешь, придется превзойти себя».

Задумано было ловко, спору нет: устроить пленному пятнашнику космический вояж и с гордостью показать ему вереницу голых, ни на что не годных планет, словно они — жемчужины в короне Галактической федерации.

Ловко — если бы пятнашники были людьми. Никто из людей не затеял бы свары, не то что воины, из-за планеток, какие были показаны.

Но пятнашники людьми не были. И бог весть какие планеты придутся им по вкусу.

А еще оставался риск, что эти никчемные планетки внушат пленному мысль, будто Земля окажется легкой добычей.

«Нет, эту головоломку не распутать»,— решил генерал. Вся ситуация противоестественна в самой своей основе. Каковы бы ни были различия между цивилизациями землян и пятнашников, ситуация противоестественна все равно.

И что-то дикое, противоестественное намечалось здесь, в этот самый момент.

Он услышал какой-то звук и, резко повернувшись, уставился в небо.

С неба спускался корабль, он был совсем близко и шел быстро, слишком быстро.