Игра в убийство

— Сам не знаю. Это было очень странно, но я вдруг почувствовал, что мне не хочется включать. Потом крикнул сэр Хюберт, и я повернул выключатель.

— С мистером Уайлдом вы говорили все время, вплоть до момента, когда покинули комнату?

— По-моему, да.

— Так оно и было, — сказал Артур Уайлд, дружески глядя на него.

— А с кем-нибудь ещё вы беседовали, когда находились в холле второго этажа?

— Не помню. Тогда в темноте все что-то тараторили. Я зажёг спичку.

— Да, — быстро сказала Анджела, — он зажёг спичку. — Я была тогда в другом конце верхнего этажа, как вдруг увидела его лицо, освещённое снизу. Вероятно, он только что вышел из своей комнаты.

— Мистер Батгейт, — продолжил детектив, — когда вы начали спускаться вниз, ваша спичка ещё горела?

— Да. Мне удалось пройти с ней чуть ли не полпути.

— Кто-нибудь миновал вас на лестнице?

— Нет.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно, — ответил Найджел.

Все молчали.

Инспектор Аллейн повернулся к Токареву:

— Доктор Токарев, вы не против быть следующим?

— Почту за честь, — ответил тот церемонно.

— Вы поднялись наверх с первой группой — с мисс Норт, мисс Грант, миссис Уайлд и сэром Хюбертом Хендсли?

— Да, это так.

— Вы сразу же направились в свою комнату?

— Да, немедленно. И это легко проверить. Вчера вечером у меня было прекрасное настроение, а в таком настроении я имею обыкновение петь арию «Смерть Бориса». И я запел её у, себя в комнате, фортиссимо. Должен заметить, моя комната располагается в дальнем крыле здания, но голос мой… гм, достаточно сильный. Должно быть, моё пение слышали многие.

— Я слышал, — проронил Хендсли и впервые слегка улыбнулся.

— И вы пели свою «Смерть Бориса» все время, то есть до тех пор, пока не прозвучал удар гонга и не погас свет?

— Разумеется.

— Великолепное представление! А что, ванную комнату вы не посещали?

— Нет! В это время суток я ванну не принимаю. Это не рекомендуется. Ванну следует принимать на ночь, непосредственно перед сном, тогда раскрываются поры, и лёгкий пот…

— Да, да, понятно. Но вы переоделись?

— Да. Я переодевался и пел. И вот в тот момент, когда я достиг кульминации, — а должен заметить, я копирую манеру исполнения Федора Шаляпина, — внезапно доктор Токарев взял одну из низких нот, и миссис Уайлд тихо вскрикнула, — так вот, как раз в этот момент и прозвучал гонг и погас свет. Я продолжал петь и одновременно считать. Я дважды сосчитал по-русски до шестидесяти. Затем вышел.

— Большое спасибо. Насколько я понял, вы первым поняли, что произошло с мистером Ренкиным?

— Да. Я был первым. Я увидел нож, торчащий у него из спины.

— Что произошло потом?

— Мисс Анджела произнесла шутя: «Никто не должен прикасаться к телу». Я согласился с ней, но мне было не шуток. Я видел, что он мёртв.

— Но, насколько я понял, тело вы не обследовали…

— Прошу прощения, — патетически начал доктор.

Аллейн оглядел стол. Среди гостей началась лёгкая паника. Миссис Уайлд сидела бледная как мел, на неё пристально смотрела Розамунда Грант. Артур Уайлд тревожно наклонился к жене. Внезапно она заговорила, и голос её был совсем безжизненным, совсем не таким, к которому все привыкли.

— Погодите, я сейчас все объясню.

— Не волнуйся, дорогая, — сказал Уайлд. — Только, ради Бога, не волнуйся.

— Я знаю, что хочет сказать доктор Токарев, — провозгласила Марджори Уайлд. — Дело в том, что я потеряла голову. Я его перевернула на спину и опустилась рядом на колени. Я трясла его за плечи, вглядывалась в лицо. Я пыталась вернуть его к жизни. Я хотела его оттащить чуть дальше, — ведь он лежал в луже крови, — и, когда я попыталась его сдвинуть, этот кинжал, этот мерзкий кинжал, так противно заскрежетал по полу… Он был очень тяжёлый, и сдвинула-то я его всего чуть-чуть.. Все вокруг говорили, что я не должна к нему прикасаться, да я и сама не хотела, но не могла совладать с собой.

Она смолкла так же внезапно, как и начала, .как будто из неё вышел весь воздух.

— Гораздо лучше было бы, миссис Уайлд, если бы вы сказали мне об этом сразу, — заметил Аллейн. — В принципе ваше эмоциональное состояние и шок, который вы испытали, понять можно. Мне бы только хотелось как можно ярче представить эту сцену. Значит, миссис Уайлд на коленях перед телом. Она перевернула его на спину. Доктор Токарев, а вы стояли рядом с ней?

— Конечно. Я стоял рядом и повторял: «Не двигайте его», а она все продолжала его трясти. Для меня с самого начала было ясно, что она в истерике, я пытался её поднять с пола, но она сопротивлялась. У истеричек, знаете ли, в момент приступа появляется большая сила. Потом мисс Грант тихо так и спокойно сказала: «Бесполезно звать Чарльза. Его уже нет, он ушёл от нас навсегда», и тут миссис Уайлд сразу замерла. Я поднял её на ноги, а сэр Хюберт сказал: «Ради Бога, проверьте, жив он или мёртв». Я-то сразу понял, что мертвее быть не может, но тем не менее проверил, а мисс Норт сказала: «Я пойду позвоню доктору Янгу» — и ушла.

— Все согласны с подобным изложением событий? — официально спросил Аллейн. В ответ раздался общий хор согласия.