Игра в убийство

— Ах, да! — Он остановился в замешательстве.

— Я могу подождать, если вы не возражаете, — вывел его из затруднительного положения Кирилл.

— Да, спасибо! Буквально минут двадцать! Проходите, садитесь вот здесь! — Он указал рукой на кресло возле большого, во всю длину стены зеркала.

— То, что я увидел, было великолепно, — невольно сознался Кирилл.

— Эх!.. — грустно вздохнул Бельский и повторил: — Эх!.. Эту партию должен был исполнять Денис… Вот это действительно было бы великолепно… У Феликса, — он кивнул в сторону отдыхавшего на полу танцовщика, — может быть, большое будущее, если он сумеет преодолеть свои недостатки… У Дениса от природы была такая элевация[2] и умение так фиксировать позу!.. А Феликс мажет!.. — с раздражением махнул он рукой. — Мажет безбожно!..

Аркадий Викторович на мгновение задумался, обхватив подбородок рукой, потом хлопнул в ладони и сказал:

— Начали!

Феликс устало поднялся, отошел в дальний угол зала и, словно на крыльях взвившись в воздух, мягко опустился в центре, прямо напротив Кирилла. Высокий, красиво сложенный, золотоволосый, он и впрямь походил на бога любви.

Аркадий Викторович опять хлопнул в ладони, подошел к прерывисто дышащему Феликсу и принялся объяснять и показывать нужные ему позы.

Кирилл смотрел на знаменитого Бельского и невольно любовался им. Аркадий Викторович обладал магическим обаянием. Все, что он делал, было ловко и кстати. Поворот головы, взмах руки, просто шаг — во всем чувствовалась гармония. Он был среднего роста, стройный, подтянутый. Русые волосы вились пушистыми кольцами, серые глаза смотрели открыто и приветливо. Кирилл знал, что Бельскому было тридцать семь лет, но выглядел он лет на пять моложе.

— Ладно! На сегодня все! — безнадежно махнул он рукой.

Феликс, видимо, тоже недовольный собой, опустил голову и, о чем-то сосредоточенно размышляя, направился в раздевалку. Его красивый, с четко очерченными мышцами торс был совершенно мокрым, будто он только что вышел из душа.

Аркадий Викторович провел рукой по усталому лицу и, обратившись к Кириллу, сказал:

— Пойдемте ко мне в кабинет!

Кабинет художественного руководителя, генерального директора, главного балетмейстера театра Аркадия Викторовича Бельского был выдержан в строгих серо-коричневых тонах. Середину, как и полагается, занимал массивный стол, напротив два удобных кресла, вдоль стены располагались диван и большой шкаф. Над диваном висел портрет балерины в роли Жизели.

Лицо балерины было утонченно-аристократичным, в руках она держала букетик ромашек, розовые губы были слегка приоткрыты, словно она шептала: «Любит — не любит».

— Это портрет моей матери, — пояснил Аркадий Викторович, перехватив любопытный взгляд Кирилла.

— Ах да! — коснулся тот пальцами лба. — Маргарита Петрова!

— Вы знаете? — с некоторым удивлением спросил его Бельский.

— Да, конечно!

— Вижу, вы любите балет! К счастью, нет ничего длиннее людской памяти, но, к сожалению, нет ничего и короче, — вздохнул он. — Травма заставила ее покинуть сцену, когда она была уже почти в зените славы. А для балерины — это равносильно гибели. Видимо, смерть на взлете — это удел многих талантливых людей, — помолчав, продолжил он свою мысль, несомненно, имея в виду Дениса. — Садитесь, прошу вас, — указал он рукой на диван.

Но Кирилл заметил на стене несколько небольших картин и подошел к ним поближе.

— О! Если не ошибаюсь, это модный Архипов?!.. А это?! — Кирилл бросил восхищенный взгляд на Бельского. — Неужели эскиз самого Брюллова?!

— А вы знаток! — с приятным удивлением улыбнулся Аркадий Викторович. — Я не предполагал, что частный детектив может настолько интересоваться искусством. Но это что! — вдруг сам себя перебил он. — Видели бы вы коллекцию Дениса!.. Вот где сокровища! — И, покачав головой, глухо повторил: — Сокровища…

Он подошел к столу, нажал кнопку интерфона и сказал:

— Катенька, кофе, пожалуйста!

Катенькой оказалась чрезвычайно улыбчивая молодая женщина отнюдь не балетных размеров.

Кирилл сел на диван и попробовал кофе.

— Ароматно приготовлен! — заметил он.

— Катенька знает мою слабость, — ответил Бельский, садясь в кресло.

— Аркадий Викторович, как вам известно, я веду расследование по просьбе Марины Купавиной…

— Да, Мариночка мне говорила, — подтвердил он и тут же поинтересовался: — А что, неужели можно найти убийцу?

— Несомненно, если сыщик талантливый, — пошутил Кирилл. — А если серьезно, то… — Он пожал плечами. — Надо, во всяком случае, попытаться!

— Да-да, конечно!.. Это чудовищно! Это варварство!.. Похитить из жизни такого танцовщика!.. И это должно быть наказано!

— Аркадий Викторович, вы были одним из самых близких людей для Дениса. Может быть, у вас есть подозрения, что кто-то желал ему смерти? Может быть, у вас случайно мелькала такая мысль, пусть она вам тогда показалась необоснованной, нелепой…