Игра в убийство

— Простите еще раз, но мне необходимо с вами встретится!

— Нет, на этот раз вы простите меня, молодой человек, я, к сожалению, не располагаю свободным временем.

— Мне говорили, что вы без чьей-либо рекомендации ни с кем не встречаетесь… У меня есть такой рекомендатель, — слегка запнувшись, произнес Кирилл.

— И кто же, простите за любопытство? — все в той же ироничной манере продолжал актер.

— Денис Лотарев!

— Это очень неудачная шутка!

— Я не шучу! Я веду расследование убийства Лотарева и смею надеяться, что он — самое заинтересованное лицо в его успешном завершении.

Гаретов помолчал несколько секунд.

— Хорошо! Приезжайте в театр к шести вечера… — Он усмехнулся и с грустной иронией добавил: — Призраков…

— Простите, не понял! — с удивлением переспросил Мелентьев.

— Придете — поймете!.. — и он положил трубку.

«BMW» Гаретова мчалось по улицам Петербурга.

«Боже… Боже… — думал он, — все как обычно, как и вчера, и десять, и двадцать и, страшно представить, и пятьдесят лет назад!.. Нет, не стоит обманываться, Александр Николаевич, — мысленно говорил себе актер, — главное, что я — не тот. Имя — тоже, а вот я… Нет того милого, светлого Саши, который мчался с друзьями-соперниками на репетиции, воспринимал каждый спектакль как событие мирового значения, был готов целовать следы боготворимых им актеров…»

Гаретов остановил машину у дверей театра, медленной, величавой походкой вошел в вестибюль, поздоровался с дежурным и направился в гримерную по широкому коридору, стены которого были увешаны портретами былой славы театра…

«Какой был дух соперничества! — вглядываясь в знакомые, но, увы, ушедшие лица, вздыхал он. — Распределение ролей!.. Сердце перемещалось и билось в голове… Если получал вожделенную роль — радость на грани помешательства, если наоборот, трагедия, достойная пера Шекспира. Мы карабкались, лезли друг на друга, отталкивали, иногда помогали, случалось и такое… Наконец нам стукнуло по сорок, и те, кто прошел отбор, могли бы вроде успокоиться, но тут начались драки, склоки, подножки из-за званий, из-за того, кто более мастит… Когда нам стукнуло по шестьдесят пять, началось отчаянное цепляние за жизнь: кто кого переживет и кто будет вписан в историю театра как великий… Вот, Веня Кречетов… Первым на стене ушедших появился его портрет. Странно, но стало как-то пусто без его едких высказываний и даже без его мелких пакостей… Потом начали появляться портреты других… и вот теперь остался только я… один… в театре призраков… Да, это мой театр призраков, только я могу здесь видеть тени своих друзей-соперников и слышать их голоса… Тяжело… ох, как, оказывается, тяжело оставаться последним… Всех пережил, всех переиграл, а радости…» — Александр Николаевич махнул рукой и открыл дверь в свою гримерную.

Кирилл вошел в театр и на немой вопрос дежурного сказал, что у него назначена встреча с Гаретовым.

— Вам туда, налево по лестнице, — объяснил тот.

Он прошел по широкому коридору и, открыв дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен», попал в крыло гримерных. Здесь горело несколько бра и скрадывала шум шагов толстая ковровая дорожка. Он постучал в дверь с золотой табличкой «Народный артист России А.Н. Гаретов».

— Да, войдите! — раздался голос артиста.

Александр Николаевич сидел перед гримерным столиком и примерял парик.

— Здравствуйте! — повернувшись к Кириллу, несколько удивленно сказал он. — Я и не предполагал, что вы настолько молоды… Прошу вас, садитесь.

Он повернул свое кресло так, чтобы видеть Кирилла.

— Чем же я могу вам помочь?.. — то ли спрашивая, то ли размышляя вслух, проговорил Гаретов.

— Расскажите мне о Денисе!.. Все, что припомните!..

— Уложить жизнь человека в небольшой рассказ? — с едкой иронией произнес он. — Но если вы считаете, что это поможет… Что ж… — в раздумье вздохнул Александр Николаевич и великолепно поставленным голосом, словно он читал радиоспектакль, начал:

— Денис был сыном моего друга, Алексея Лотарева, человека удивительно одаренного… Он был историком. Его жена, Галина, мать Дениса, была по профессии археологом. Вот такой совсем не балетный союз. Но они восторженно любили театр. Мы познакомились на какой-то дружеской вечеринке и стали очень близкими друзьями. Дениса я знаю с рождения и когда заметил его поразительную пластичность, порекомендовал, чтобы его отдали в балетное училище. Алексей с Галиной сомневались. Я попросил Аркадия Бельского, который тогда был в выпускном классе, посмотреть Дениса.