Игра в убийство

Анджела спускалась вниз с доктором и Найджелом. Она была бледна и преисполнена трогательного достоинства, присущего людям, стойко встречающим бедствие. Инспектор Аллейн встретил ее у подножия лестницы.

— Сожалею, что вынужден был вас потревожить, но я узнал от доктора Янга…

— Ничего, — сказала Анджела. — Мы вас ждали. Это мистер Басгейт, который был так добр и помог нам с телеграммами и всякими такими делами. Он… он кузен покойного мистера Рэнкина.

Найджел пожал руку инспектору. С тех пор, как он увидел Чарлза, лежавшего у его ног — безжизненного, безмолвного, ушедшего навсегда, — он не ощущал ни горя, ни страха, ни даже жалости, хотя считал, что любит Чарлза.

— Прошу прощения, — сказал инспектор Аллейн, — все это очень огорчительно. Может быть, мы куда-нибудь пройдем и поговорим?

— В гостиной никого нет. Может быть, пойдем туда? — предложила Анджела.

Они расселись в гостиной, где накануне Чарлз Рэнкин танцевал с миссис Уайлд. Анджела и Найджел наперебой поведали инспектору историю игры в убийство.

У Анджелы было достаточно времени, чтобы хорошенько рассмотреть первого в ее жизни детектива. Аллейн, как ей показалось, нисколько не напоминал заурядного сыщика в штатском, но в нем не было и ничего романтического — ни бледного лица, ни пронзительных глаз. Он выглядел скорее как один из друзей дяди Хьюберта, как один из тех людей, которые могли бы «солировать» на их приемах. Он был очень высокий, худощавый, темноволосый, с чуть раскосыми серыми глазами. В них светилась легкая улыбка, но губы были плотно сжаты. «Его руки и голос безукоризненны», — подумала Анджела и почувствовала невольное облегчение.

Впоследствии Анджела сказала Найджелу, что инспектор Аллейн ей сразу понравился. Он обращался с нею без малейших признаков личного интереса, что в менее трагических обстоятельствах могло бы задеть самолюбие современной молодой женщины. Но сейчас она была рада его беспристрастности. Маленький доктор Янг сидел и слушал, то и дело издавая невнятные, нечленораздельные звуки. Аллейн сделал несколько пометок у себя в блокноте.

— Вы сказали, — пробормотал он, — что эта салонная игра была ограничена пятью с половиной часами — иначе говоря, она началась в пять тридцать и должна была закончиться около одиннадцати пародией на суд. Тело было обнаружено без шести минут восемь. Доктор Янг прибыл через тридцать минут. Позвольте мне все точно записать, потому что у меня слабая память.

От такого странного заявления доктор Янг и Анджела вздрогнули.

— А теперь, с вашего позволения, — сказал инспектор, — я бы хотел повидать других членов семьи и гостей — одного за другим, если можно. Пока что доктор Янг проводит меня в кабинет. Мисс Норт, вас не затруднит выяснить, может ли сэр Хьюберт принять меня?

— Разумеется, — согласилась Анджела и повернулась к Найджелу:

— Вы подождете меня?

— Я подожду вас, Анджела, — заверил Найджел. В кабинете инспектор Аллейн склонился над недвижным телом Рэнкина. Он разглядывал труп целых две минуты, плотно сжав губы, в уголках его рта притаилась брезгливость. Затем он нагнулся и, повернув тело на бок, тщательно, но не касаясь руками, обследовал все еще торчащий между лопаток кинжал — красноречивый свидетель удара, который вогнал его сквозь кости и мышцы Рэнкина в самое сердце.

— Ваша помощь, доктор, мне еще нужна, — сказал Аллейн. — Удар был нанесен сверху вниз. Жуткое зрелище, не правда ли? Как видите, острие вошло в тело вот здесь. Эксперту будет над чем поработать.

Маленький доктор, получивший выговор за то, что позволил переместить тело, воспользовался случаем восстановить свой авторитет.

— Здесь видны большая сила и, я бы сказал, отличное знание анатомии. Лезвие вошло в тело правее левой лопатки, между третьим и четвертым ребрами, миновав и позвоночник, и ближний к позвоночнику край лопатки. Оно прошло под тупым углом, и острие проникло в сердце.

— Да, я примерно так все и представлял, — ласково проговорил Аллейн, — но вот почему так ловко получилось — может быть, это простое везение?

— Везение? Не думаю! — твердо сказал доктор.

В глазах у Аллейна промелькнула улыбка.

— Продолжайте, доктор Янг, — спокойно предложил он. — Я вижу, у вас есть свои соображения. Выкладывайте.

Маленький доктор скосил глаза к носу, и его безмятежное лицо посуровело.

— Я, конечно, понимаю, что при таких прискорбных обстоятельствах лучше держать язык за зубами, — сказал он, — но если это останется между нами…

— В каждом детективе, — заметил Аллейн, — есть что-то от священника. Вы можете смело исповедоваться, доктор Янг.

— Должен вот что сказать. Перед тем как я сюда прибыл, тело уже было перевернуто и перенесено русским джентльменом, который, как оказалось, тоже врач. И это несмотря на тот факт, — в голосе доктора Янга явственно прорезался северный акцент, — что я был вызван немедленно после обнаружения. Вероятно, в Советской России несколько иные понятия о профессиональной этике.

Инспектор Аллейн посмотрел на него.