Игра в убийство. На каждом шагу констебли

— Я мог бы, конечно, отправить этот смокинг на экспертизу, но не думаю, чтобы это что-то существенно изменило. Давайте, Бейли, просмотрите бумаги и ящики комода. И на этом заканчивайте.

Он оставил его одного, а сам вновь прошелся по комнатам миссис Уайлд, Анджелы и Розамунды Грант. В каждой из них он нашел на туалетном столике набор бутылочек, тюбиков и коробочек. Миссис Уайлд, похоже, путешествовала, везя на буксире половину салона красоты. С инспектором сейчас была и его сумка. Он раскрыл ее. Внутри находилось множество бутылочек. В каждую из них он отлил немного жидкого крема и духов. Затем вернулся в комнату Ренкина, взял смокинг и тщательно его обнюхал.

— Мне кажется… — заявил он Бейли, — мне кажется, что здесь мы имеем смесь «Молочка гардении» и «Шанели номер пять». Стало быть — миссис Уайлд и не исключено, что и мисс Грант. Впрочем, результаты экспертизы меня поправят.

— У них тут пыль вытирают только с внешней стороны перил. С внутренней практически нет. На оконечной части перил имеется след перчатки. Вы это заметили, сэр?

— Нет, лестницу я так подробно не осматривал, — отозвался Аллейн.

С этими словами он покинул второй этаж и спустился вниз. В холле он нашел Найджела.

— Вы что-то рано покончили с обедом, мистер Батгейт.

— Да, — ответил Найджел. — Сэр Хюберт сказал мне, что должно произойти, и я решил, — если вы, конечно, не возражаете, — присутствовать, когда Чарльза…

— Конечно. Я имел в виду, что дамы… для них лучше, если бы эта процедура прошла незамеченной. Не хотите пройти в кабинет?

— Если можно.

На пороге Найджел остановился. «Ведь, наверное, сейчас я вижу Чарльза в последний раз», — мелькнуло у него. Он почему-то считал себя обязанным прикоснуться к нему. Нерешительно протянутая рука встретилась с неприятно-тяжелым холодом лба. Он поспешно вернулся в холл.

Похоронный фургон прибыл вовремя. В дом вошли служащие. Они вынесли Ренкина из кабинета и проворно уложили в машину. Аллейн с Найджелом стояли на ступенях крыльца, наблюдая за тем, как машина исчезает вдали. Присутствие инспектора Найджелу было приятно. Он повернулся, чтобы что-то у него спросить, но того уже рядом не было. Сзади стояла Анджела.

— Я тоже видела, как его увозили, — сказала она. — Пошли прогуляемся.

— Я бы не возражал, — тихо ответил Найджел. — А куда мы пойдем?

— Давай обойдем вокруг дома по дальней дороге, а потом, может быть, поиграем в бадминтон. Согласен?

— Отлично, — отозвался Найджел, и они пошли.

— Надо немного развеяться, — решительно заявила она, после того как они некоторое время в молчании шли по аллее. — И почаще это надо делать, иначе здесь просто сойдешь с ума.

— А я-то считал, что уж тебе по крайней мере это не грозит.

— Так вот, ты ошибался. Кстати, там впереди ручей, не очень широкий, может быть, нам удастся его как-нибудь перепрыгнуть. Так, о чем это мы? Ах да, обо мне и о возможности сойти с ума. Так вот, спешу тебя заверить, у меня на душе иногда бывает так муторно, что… ну просто… В общем, как в русских романах. Но только, ради бога, не будем говорить о русских. С меня и доктора Токарева достаточно. По-моему, его слишком много.

— Да, общение с ним утомительно.

— Найджел, — вдруг произнесла она, понизив голос, — давай заключим соглашение, своего рода пакт о том, что будем друг с другом совершенно откровенны. По поводу убийства, я имею в виду. Согласен? Или ты находишь мое предложение глупым?

— Я согласен. И рад, что ты предложила это, Анджела. Да и с чего ты решила, что я сочту это глупым?

— Тогда все в порядке. Начнем? Я не верю, что Чарльза убил ты. А как насчет меня? Ты думаешь, его убила я?

— Нет.

— А кто это сделал, как ты думаешь?

— Если честно, то я вообще не думаю.

— Но как же… Что, у тебя на этот счет совсем нет никаких соображений?

— Ну, вроде бы положено подозревать Василия, но, ей-богу, Анджела, душа моя не принимает это. Такой добродушный старикан…

— Да-да, понимаю, — согласилась она. — Я тоже где-то внутри себя чувствую, что это не он.

— А кто? Что ты чувствуешь, Анджела? Кто это? Впрочем, если не хочешь, не отвечай.

— Нет-нет, это часть нашего соглашения.

— Ну тогда скажи.

Они уже достигли ручейка. Он и впрямь был узеньким, но по обе его стороны среди жидкой грязи виднелось множество мелких луж.

— Давай я перенесу тебя, — предложил Найджел.

— Ничего страшного, если я испачкаю свои туфли.

— Но мне будет неприятно. Лучше давай я тебя перенесу.

Анджела посмотрела на него. И от того, как она посмотрела, Найджелу вдруг стало хорошо, как никогда прежде. «Что же это такое? — смущенно подумал он. — Ведь я ее почти не знаю. Мы только, только встретились, всего два дня назад. Что же это творится со мной?»

— Ну хорошо, — сказала она и одной рукой обняла его за шею.

Найджел зачерпнул в ботинки немного холодной воды, но это же сущая ерунда. Он нес ее до самых деревьев.

— Ты уже можешь меня отпустить, — тихо, одними губами, прошептала она ему на ухо.

— Сейчас, сейчас, — почему-то громко проговорил он, почти крикнул. — Конечно… — И отпустил.