Игра в убийство

Обнаружив, что его туго набитый чемодан уже распакован, Найджел не затратил много времени на ванну, бритье и переодевание. Он вспомнил свою довольно мрачную квартирку на Эбьюри-стрит и подумал, как это приятно — забыть о газовой колонке в ванной и газовой плите на кухне ради крана с горячей водой и повара, который не любит ждать. Он управился за пятнадцать минут и, выходя из комнаты, слышал, как Уайлд все еще плещется в ванне.

Найджел весело сбежал по ступенькам, надеясь, что мисс Анджела Норт тоже спустится пораньше. Дверь справа от лестницы была открыта. Он вошел туда и очутился в ярко освещенной, обшитой панелями гостиной, заканчивавшейся полукруглым альковом, за которым была еще одна небольшая комната. Там оказалось что-то вроде библиотеки, совмещенной с арсеналом. В комнате чудесно пахло кожаными переплетами, оружейным маслом и сигарами. Яркое пламя пылало в очаге, и его отблески на стволах охотничьих ружей сэра Хьюберта сразу напомнили Найджелу о приключениях, которых он так жаждал, но не мог себе позволить.

Он с завистью разглядывал «манлихер» восьмого калибра, когда вдруг позади него в гостиной зазвучали знакомые голоса.

Говорила миссис Уайлд, и Найджел с ужасом понял, что она и ее спутник вошли туда вслед за ним несколько минут назад, что он попал в гнусное положение невольно подслушивающего и наконец, что, как бы это ни было ему противно, обнаруживать свое присутствие уже слишком поздно.

Чувствуя себя отвратительно неуютно в этом безвыходном положении, он волей-неволей вынужден был слушать.

— …Так вот, ты не имеешь никакого права мною распоряжаться, — быстро и приглушенно говорила она. — Ты обращаешься со мной так, будто я полностью принадлежу тебе.

— А разве тебе это не нравится?

Найджела вдруг затошнило. Это был голос Чарлза. Он услышал, как чиркнула спичка, и представил себе воочию, как кузен склоняет длинное лицо и прилизанную голову, чтобы прикурить сигарету. Марджори Уайлд снова заговорила:

— Ты совершенно невыносим, мой милый Чарлз. Дорогой, почему ты так жесток со мной? Ты мог бы, по крайней мере…

— Да, дорогая? Я мог бы, по крайней мере — что?

— Что у вас за отношения с Розамундой?

— Розамунда — это загадка. Она говорит, что слишком влюблена в меня, чтобы выйти за меня замуж.

— И все-таки ты все время… со мной… Чарлз, ты можешь понять?

— Да, я понимаю. — Мягкий голос Рэнкина звучал отчасти ласково, отчасти по-хозяйски.

— Какая я дура, — прошептала миссис Уайлд.

— Разве? Ну, ты скорее маленькая козочка. Иди ко мне.

Ее приглушенное бормотание внезапно прервалось. Наступило молчание, и Найджел почувствовал, что ситуация становится совершенно непристойной.

— Вот так, мадам! — нежно сказал Рэнкин.

— Ты меня любишь?

— Нет. Не вполне, дорогая. Но ты очень привлекательна. Что тут поделаешь?

— Ты любишь Розамунду?

— Бог с тобой, Марджори!

— Я тебя ненавижу! — быстро проговорила она. — Я… я могла бы…

— Тише, Марджори, не устраивай сцен. Нет, не надо сопротивляться. Я хочу тебя еще разок поцеловать.

Найджел услышал звучный шлепок, убегающие шаги и хлопанье двери.

— Черт! — с чувством воскликнул Чарлз.

Найджел представил себе, как тот потирает щеку. Затем он, очевидно, тоже вышел через дальнюю дверь. Когда она открылась, до Басгейта донеслись голоса из холла.

Удар гонга наполнил дом гулом. Найджел вышел из оружейной комнаты в гостиную.

В этот момент свет в гостиной погас. Секундой позже он услышал, как дальняя дверь отворилась и снова мягко закрылась.

Стоя безмолвно во мраке, внезапно окутавшем это странное место, он быстро и четко соображал. Марджори Уайлд и Рэнкин вышли в холл, это ясно. Очевидно также, что пока они были в гостиной, туда никто не входил. Значит, единственное объяснение — в гостиной был кто-то еще, скрытый в D-образном алькове в то время, когда он сам находился в оружейной, кто-то еще, подслушавший сцену между теми двумя. Его глаза скоро привыкли к относительной темноте. Он осторожно прошел к двери, открыл ее и вышел в холл. Его никто не заметил. Вся компания столпилась вокруг Рэнкина, который, похоже, как раз закончил одну из своих «предобеденных» историй. Под хохот собравшихся Найджел присоединился к ним.

— А вот и он! — воскликнул сэр Хьюберт. — Все здесь? Тогда пошли.

Глава 3 ВЫ — ТРУП

Субботним утром во Фрэнтоке рано не вставали. Найджел, спустившись к завтраку в половине десятого, оказался наедине с сосисками.

Едва он успел обратить внимание на «Санди таймс», как ему сообщили, что его вызывает Лондон. Это оказался Джемисон, его неразговорчивый шеф.

— Алло, Басгейт! Извини, что отрываю тебя от шампанского. Как там сильные мира сего?

— Да как и все прочие, разве что меньше заслуживают пинка.