Игра втемную

– Со мной? Вы помните блестящую войсковую операцию против Чеченского центра? Помимо всех известных вам участников, там еще находилась и разведывательная группа из Украины. Очень хорошие специалисты.

В глазах Монстра что-то мелькнуло. Даже не страх, а больше похожее на недоверие.

– Они были в Центре. И они передали мне списки. Те самые списки, в которых перечислены все обработанные в лабораториях и ключи к каждому. И они, кстати, были тем самым фактором, который вызвал ту перестрелку возле шоссе в Чечне. Вы поторопились похоронить Тупчинского – он у меня.

– Тупчинский был человеком Александра Павловича. А что до списка… Вы уверены в его подлинности?

– Уверен. Более того, через некоторое время я смогу его дополнить второй частью. Из Боснии.

– Ну, вы у нас просто победитель, триумфатор. И что же вы теперь со всем этим будете делать? Обнародуете? И все-таки непонятно, почему украинская сторона была с вами так щедра?

– Украинская группа не могла уйти из Чечни без моего разрешения. Кроме того, мы с украинцами обменялись списками. Они нам отдали не очень нужный для них список, а получили взамен списки ваших людей, склады с оружием, ну и предотвратили скандалы, которые вы так тщательно готовили.

– Можете засунуть эти свои сведения знаете куда? – взорвался Монстр.

– Это еще не все. Знаете, чем был так занят в последний день Игорь Петрович? Он проводил операцию по получению сведений о вашей основной деятельности. И я думаю, что эти сведения им уже не только получены, но даже переданы по назначению.

– Какие к черту сведения? Вы подготовили какую-то фальшивку? У вас не может быть ничего существенного.

– В таком случае, вам совершенно нечего бояться.

– Что вы сообщили и кому?

Виктор Николаевич улыбнулся уголками губ и промолчал. Монстр вскочил и, не прощаясь, вышел из кабинета.

Виктор Николаевич поднял телефонную трубку, набрал номер и, дождавшись ответа, сказал:

– Он вышел от меня. Все в порядке.

Положив трубку на место, Виктор Николаевич, чуть поколебавшись, снял трубку с другого телефона, набрал номер. Ответили сразу, видно, ждали звонка.

– Вы познакомились с теми документами, которые я вам передал через Игоря Петровича? – не представляясь, спросил Виктор Николаевич.

– Да, и у нас возникло несколько вопросов.

– Я готов прибыть к вам прямо сейчас, чтобы ответить на все. У меня только что закончился разговор с…

– Мы знаем. Это теперь наша забота. Жду вас у себя. Прямо сейчас.

Виктор Николаевич положил трубку, через селектор приказал подать машину и вышел из кабинета.

17 марта 1995 года, пятница, 02-00 по местному времени, Босния.

Когда дверь в комнату открылась, Скат уже не спал. Он услышал шорох за дверью и что-то, похожее на сдавленный стон. Скат успел одеться до того, как тихо щелкнул замок, открывающий дверь.

В комнату кто-то вошел и осторожно прикрыл дверь. Вошедший сделал всего один шаг от двери и замер. Скат ждал.

– И даже не пытайтесь убедить меня в том, что вы спите, господин Драгунов, – очень тихо сказал вошедший голосом капитана Рено.

– Не сплю, – так же тихо ответил Скат и подошел к капитану.

– У нас не очень много времени – нужно немедленно уходить, – сказал Рено.

– Я предполагал максимум послезавтра выйти отсюда самостоятельно. Мы же с вами договаривались.

– Сегодня на рассвете отсюда будет только один выход – на небо.

Скат не задавал больше вопросов, вышел вслед за капитаном из комнаты. Возле порога он остановился и взял оружие у лежащего на полу часового. Двор удалось пересечь бесшумно. Перед броском через периметр охранения Скат приблизил свою голову к голове капитана и одними губами спросил:

– Что с Блоком?

– Его выводит Лану.

Скат кивнул и больше не проронил ни слова до тех пор, пока линия охранения не осталась позади. Только тогда, не останавливаясь, он спросил у Рено:

– Что все-таки случилось?

– Авиация НАТО будет сегодня на рассвете наносить бомбовый удар по этому объекту. Получены сведения, что это крупный склад боеприпасов и вооружения. По моим сведениям – никто и ничто не сможет здесь уцелеть. А потом здесь еще все прочешут американские «зеленые береты».

– Методом Александра Македонского, – сказал Скат.

17 марта 1995 года, пятница, 03-00 по Киеву, район российско-украинской границы.