Игра втемную

У меня был праздник. Было тепло, сухо, светло. Я сидел за обеденным столом и вкушал весьма и весьма неплохо приготовленный ужин. Справа от меня сидел Петров, слева – спортивного вида парень приблизительно моих лет, он представился Михаилом, напротив Михаила размещался мужчина лет сорока пяти, осанки почти благородной, но с выражением лица несколько неприятным. Его называли Артемом Игнатьевичем, но он большей частью молчал. Место возле него было не занято. Там стоял прибор для дамы, но в настоящий момент она выполняла функции хозяйки. Первое мы уже съели, и она ушла за вторым. Не считая Петрова, она была единственная знакомая из всей компании. Звали ее Нина. Когда я увидел ее в доме, в желудке у меня все перевернулось. Недаром же весь вечер вспоминал о ней. Вот оно – живое воплощение моих проблем. Я с трудом поборол желание поискать под кроватью в выделенной мне комнате спрятавшегося Парамонова или Святослава. Подчеркнуто вежливо поздоровался и получил очень милую и ничего не выражающую улыбку. Перед ужином мы не перебросились и словом. Плюнув на все, я решил просто ждать дальнейшего развития событий. Меня зачем-то сюда привезли, а значит, рано или поздно должны хоть что-нибудь мне сказать. Заботливый Петров сразу же по прибытии настоятельно порекомендовал мне позвонить жене, потом на работу. Потом по собственной инициативе я позвонил Владимиру Александровичу и выяснил, что он в командировке. Паша Ковальчук оказался в отпуске. Я было собрался звякнуть еще Давиду Абрамовичу, но решил его не беспокоить. На вопрос жены, где именно я нахожусь, ответить было довольно трудно, но я сказал, что нахожусь в лесу, и это ее полностью удовлетворило. Больше никуда звонить я не стал и не потому, что жалко было чужих денег в уплату за междугородные переговоры, а потому, что начал догадываться о причинах такой предупредительности Петрова в обеспечении бесперебойной телефонной связи между мной и телефонами, потенциально стоящими на прослушивании.

Наконец Нина принесла второе и устроилась за столом напротив меня. Скажу честно, в другое время и в другом месте я бы повел себя в такой ситуации немного более оживленно. Но я не забывал о том, что Нина – лицо наверняка официальное и каждую секунду помнил, что мое лицо очень напоминает плохо зашитый футбольный мяч. Настроение это, естественно, не улучшило.

– Какие у нас планы на вечер? – тихо спросил я у Петрова.

– По обстоятельствам, – ответил Петров.

Я не переставал удивляться общительности этого человека и его готовности поделиться с ближними любой информацией.

– А у меня к вам несколько вопросов, – закинул я удочку.

– Если можно – после кофе, – легко согласился Петров. Бодрости мне это не прибавило. Знаем мы, что стоит за такой легкостью. Снова начнет врать и изворачиваться. Но выбора у меня не было. Был вариант порасспросить Нину, но тут тоже гарантии не было. Если бы мне пришлось подбирать актрису на роль сфинкса, я бы без колебаний выбрал Нину. Очаровательная улыбка и целый шлейф тайн и загадок. Ее присутствие, тем не менее, оставляло шанс. Не зря ведь она здесь. Случайности эти люди не допускают.

– Александр Карлович, – внезапно окликнул меня Михаил, – я слышал, вы недавно были в Москве? И даже фильм снимали.

– Снимал, – согласился я, – а вы разве москвич?

– Не то, чтобы коренной, но живу там уже давно. Тоже хотел подъехать на панихиду по Листьеву и на кладбище, но так и не собрался. Как вам Москва?

– Город контрастов.

– Вам так показалось?! – изумился Михаил. – Это просто ужас какой-то, контраст на контрасте, просто плюнуть некуда.

У меня возникло впечатление, что надо мной издеваются.

– А этот кошмарный шрам у вас на лице – это не из Москвы? – поинтересовался Михаил.

– Нет, это я уже дома. Оказалось, что и у нас тоже город контрастов.

– И кто же вас так? – сочувственно покачал головой Михаил.

– В процессе я как-то не поинтересовался, а потом мне сказали, что рихтовкой моего портрета занимались люди некоего Зимнего.

Артем Игнатьевич кашлянул и положил вилку. Такой явный интерес меня подбодрил.

– Есть у нас уголовник, кличка Зимний. Вышло как-то так, что ему понадобилось меня чуть ли не убить.

– Какой ужас! – восхищенно сказал Михаил. – Правда, Артем Игнатьевич?

Артем Игнатьевич промолчал и вернулся к прерванной трапезе.

– Честно говоря, – заметил я, – у меня есть сомнения, которыми я уже поделился с Сергеем Сергеевичем. Если то, что я знаю и могу предположить, правда, то Зимний не мог этого сделать. Не исключено, что его просто очень хотели подставить.

– Вы представляете себе, Артем Игнатьевич, будто детектив читаешь. Так интересно! – восхищение Михаила просто не имело границ. – До чего увлекательна работа журналистов.

– Михаил, – сказал я тихо, наклонившись к самому уху соседа слева, – я не очень люблю, когда из меня пытаются сделать идиота. Это меня унижает.

– Это нас роднит, – ответил Михаил, – я думаю, у нас будет, о чем сегодня поговорить. Я давно хотел с вами познакомиться.