Игра XXIII

ГЛАВА X Кассандра

Кэсси очнулась с тихим стоном. Её затылок всё ещё болел от недавнего соприкосновения с полом. И вылечить его, как она тут же вспомнила, было нечем. Ни браслета, ни аптечки у неё не осталось. К тому же девушку била лёгкая дрожь – она явно лежала на чём-то твёрдом и холодном. И, судя по ужасному ознобу, уже несколько часов. Н-да, это тебе не номер в «Плеядс» с его мягкими постелями…

С трудом разлепив глаза, Кэсси пошевелилась и услышала странный звон. Что происходит?.. Непонятно… Запястья и щиколотки кажутся такими тяжёлыми… Ими трудно двигать…

Она сделала над собой усилие и села. Звон стал гораздо громче, а её пальцы упёрлись во что-то металлическое. С упавшим сердцем Кассандра огляделась, и действительность в кои-то веки оправдала её ожидания.

Да. Она в тюрьме.

Ну или как это назвать – когда ты сидишь на каменном полу, руки и ноги закованы в цепи, змеящиеся по полу, а четвёртой стеной служит решётка?

– Что это за локация такая! – Кэсси слегка разозлилась.

Она быстро оглядела комнату, оценивая ситуацию. В углу под потолком торчала видеокамера, модель которой была знакома ей с предыдущих Игр. В стене, находившейся слева, была вбита пара крючков: на одном висел длинный плащ с капюшоном, на втором – сумочка Кэсси. Рядом стоял грубо сколоченный табурет. Его узкое сиденье служило чем-то вроде подноса, на котором примостились ломоть ржаного хлеба и глиняный кувшин.

Надо же, какой антураж.

Что до цепей, то они брали своё начало из проёмов в разных углах комнаты. Они были достаточно длинными, чтобы девушка могла зайти в соседнее помещение. Эта крохотная комнатка отделялась от темницы узкой аркой без двери. Санузел, скорее всего.

– Надеюсь, что хотя бы в туалете нет наблюдения, – угрюмо обратилась Кэсси к видеокамере.

Та не ответила.

Вскоре девушка выяснила, что в кувшине была вода, а хлеб оказался вполне свежим. Как часто они планируют приносить ей еду? И как долго ей здесь сидеть? И что дальше по сценарию – Кэсси должна выбраться самостоятельно или кто-то её освободит?

Первый вариант был нежелателен, ведь для него требовалась чёрная мана, существование которой необходимо хранить в секрете. Конечно, можно попытаться уничтожить видеокамеру… Незаметно… Но это рискованно, ведь если искорёженный механизм осмотрят, то поймут, что маг иллюзий никак не мог оставить таких повреждений. Кэсси вообще не может оставить никаких повреждений. Поскольку якобы не умеет производить ману.

Случайно бросив взгляд на свою ладонь, девушка заметила чёрную надпись, выполненную ровным почерком. «Моя роль», – осознала Кэсси. Шевеля губами, она беззвучно прочитала слова. Спустя секунду надпись исчезла, как это обычно и бывало.

– Ну хоть что-то привычное, – пробормотала девушка.

Спустя несколько часов ожидания она наконец услышала звук шагов за решёткой. К металлическим прутьям приблизилась тёмная фигура, которую скрывал длинный плащ, похожий на тот, что висел на стене камеры, а лицо тонуло в тени объёмистого капюшона.

«Наверное, кто-то из участников, – подумалось девушке. – Действие началось».

– Ты Адепт? – осторожно спросила она у посетителя.

Вместо ответа тот метнул в неё огненный клинок.

Кэсси инстинктивно увернулась, и снаряд пролетел мимо. Обычно благодаря ограничительным чарам, которые организация накладывала на всех участников Игры, огненные заклятья вызывали лишь приятное, тёплое покалывание при касании. Урон снижался на девяносто девять процентов. Таким образом игроки могли избежать травм.

Однако, когда подол платья вспыхнул, у Кассандры упало сердце. Вот тебе и теория заговора…

Вскрикнув, девушка начала кататься по земле, пытаясь сбить пламя. Тем временем незнакомец выстрелил ещё и ещё. Кэсси уворачивалась, как могла, однако отчётливо сознавала, что до сих пор ей просто везло. Этот односторонний бой не сможет продолжаться вечно. Противник продолжал атаковать, словно не замечая, что его заклятья действуют в полную силу.

– Подожди! – кричала девушка. – Ты можешь меня убить по-настоящему!

Однако незнакомец никак не отреагировал на её слова.

Запаниковав, Кассандра атаковала загадочного противника своей чёрной маной. Она услышала сдавленный стон, и фигура согнулась вдвое. Медленно повернувшись, человек побрёл прочь, спотыкаясь.

Кассандру охватил озноб. Перед её мысленным взором встало лицо Амабель в тот памятный миг в детской. Ужас, отвращение и ненависть в глазах старшей сестры, а также кровь, кровь, кровь…

Однако сейчас не до воспоминаний, раз события приняли столь крутой оборот. Оглядевшись, Кэсси увидела, как догорает видеокамера, снесённая огненным снарядом. Что ж, хорошо. Это значит, что зрители не видели её аномалии. Используя чёрную ману, девушка разрезала свои оковы, а также, вздохнув, укоротила прожжённое платье. Стоило ли покупать столько красивых нарядов ради Дитриха?..