Игра за выживание

Зубы вцепились в спасительную пилюлю, отлично чувствующуюся прямо сквозь ткань, но огромным усилием воли удалось удержать их от того, чтобы сразу раскрошить спасительное средство. Рассасывать его строго говоря не нужно, механизм действия данного препарата ни малейшего отношения к нормальной медицине не имеет, а пирсинг в виде застрявшей в шее деревяшки, которую срастающиеся ткани вряд ли сумеют вытолкнуть наружу самостоятельно, перед началом лечебных процедур стоило бы удалить. Окровавленные пальцы обхватили свободный конец не то мелкого обломка, не то чересчур крупной щепки и потащили наружу, и вот тогда то мне и стало больно, в голове начало мутиться, а разум как таковой почти исчез, уступив место инстинктам умирающего животного! К счастью, чудо-лекарство от хозяев Тартара не подвело: легкое прохладное онемение, обхватившее пострадавшее место напоминало то чувство, которое возникало в груди при употреблении кристаллов праны и, видимо, являлось чем-то вроде сопутствующей анестезии при молекулярной телепортации, а в следующее мгновение о былой ране уже ничего не напоминало. Под трясущимися руками находилась абсолютно ровная и гладкая кожа…Держу пари, они была даже чистой до того момента, когда её всю облапали, чтобы проверить и перепроверить целостность организма лишний раз.

— Хорошо, что единственное имеющееся на счету очко рейтинга так и не потратил, — промелькнула в голове какая-то на редкость отстраненная мысль. Сплюнутая на землю слюна была темной от скопившейся во рту крови, но кроме неё и бедственного состояния одежды о полученной ране абсолютно ничего не напоминало. Более того, в теле и голове образовалась какая-то неестественная легкость, будто только что проснулся после крепкого сна или принял каких-то стимуляторов. Видимо полностью исцелив организм от имеющихся травм, слишком легких для того чтобы полностью реализовать весь потенциал использованного средства, чудо-пилюля заодно вымыла из тела и всю скопившуюся в нем усталость вместе с кучей выплеснутых в кровь стрессовых гормонов. — Будет, на что замену купить. А без неё нельзя, никак нельзя, на себе в этом мире экономить слишком опасно…

Уши уловили громкий треск, словно обрушился целый дом, а почти сразу за ним послышался взрыв, в несколько раз более сильный, чем ставшие уже чуть ли не привычными разрывы гранатометных выстрелов. Звуки настолько выбивались из общей картины окружающего мира, что смогли отвлечь меня от осознания того, насколько близко в этот раз прошла смерть. Кое-как сумев взять себя в руки, я подобрал валяющиеся под ногами гранаты и осторожно выглянул за угол, чтобы оценить обстановку. Титан…Пылал. Практически весь: горящий напалм заливался ему под брюхо и покрывал чуть ли не всю спину, а жар пламени чувствовался даже с расстояния в десятки метров. Цистерна, одна из последних, по всей видимости, разогналась как следует и просто протаранила упорно не желающего подыхать монстра, буквально расплющившись об его тушу и обдав чудище содержимым собственного бака. А в изуродованном металлическом месиве, на месте которого должна была находиться водительская кабина, еще дергал многочисленными конечностями перемолотый в кровавую кашу и поджаривающийся заживо разумный жук, слишком большой, чтобы быть кем-то кроме Жажа. Хитиновый паладин являлся слишком крупным, чтобы влезть за руль, по всей видимости он просто оторвал часть крыши древнего автомобиля и уселся сверху, чтобы дотянуться своими лапами до педалей. Человек бы после такой самоубийственной атаки погиб на месте, но пожертвовавший жизнью ради возможности переломить бой и тем дать шанс своим детям отец являлся куда более крепким и живучим существом, а потому до сих пор продолжал корчиться в агонии…

— Какого черта, у нас же были те, кто может телепортироваться?! — Выругался я, но практически сразу догадался, почему именно разумный жук так поступил. Если уж моя способность становиться прозрачным имеет определенный временной лимит, то и другие мощные подарки от хозяев этого мира наверняка имеют свои ограничения. И хоть с начала битвы по субъективным ощущениям прошла чуть ли не вечность, но в реальности прошло, максимум, минут пять. Ну, пусть семь или даже десять — все равно слишком мало, чтобы кто-нибудь из водителей брандеров снова оказался готов повторить свой фокус. И тогда за руль сел тот, для кого успех нашей сегодняшней охоты оказался важнее жизни.