Игра зеркальных отражений

— Поверь, дружок, после того, как меня чуть не трахнули насильно, меня быстро отпустило! — голос начал медленно срываться в истерику, которой здесь точно было не место. — И ещё, знай, у тебя «офигенные» друзья! — я снова перевела взгляд на блондинку, которая, видимо, уже приписала меня к отряду буйных сумасшедших и предпочла претвориться бревном. — И подруги тоже.

— Успокойся! — выпалил Тим, делая неуверенный шаг ко мне. Возникло странное чувство, что он тоже меня боится.

— Дай мне ключи! — крикнула я. — Ни минуты не хочу оставаться здесь! И тебя видеть не хочу!

— Я тебя отвезу, — ответил он тихо, и тут же попытался приобнять, но я вырвалась. После увиденного здесь мне стали жутко противны его прикосновения.

Он не стал повторять попыток, и мирно пошёл рядом, а на лежащую на полу блондинку и вовсе не обратил никакого внимания. Только мне было уже всё равно.

Я шла вперёд на полном автомате, не обращая никакого внимания ни на что вокруг. Просто шла, потому что нужно было идти, хотя искренне хотелось упасть прямо здесь и больше не подниматься. Слиться с этой травой и этими деревьями. Стать простым тихим парком.

Но я шла.

Мысли накрыла полнейшая апатия, да такая сильная, с которой было бессмысленно бороться. Возможно, именно так моя нервная система пыталась защититься от своего окончательного краха. Босые ноги медленно передвигались по мощёным дорожкам, просто потому что так было нужно. А позади слышались гулкие шаги Тима. Наверно только они и позволяли мне сейчас идти вперёд, ведь видеть его совершенно не хотелось.

Когда оказалась на переднем сидении собственной машины, стало немного легче. Всё-таки она была куда роднее чем чужой парк и чужие люди. Возникло непреодолимое желание сжаться в тугой комок. Свернуться клубочком и закрыться от всего мира невидимым панцирем. И сейчас мне было плевать, и на оставшийся в номере клатч с ключами от квартиры и телефоном… на сброшенные босоножки, валяющиеся где-то на подходах к пресловутой беседке. Всё это казалось совершенно не важным, ведь меня предали… снова.

Глава 18. Открытые карты

…Поверила, что он моя победа,

Мой яркий куш в сражении с судьбой.

Что он другой, что подлости не ведал,

И не знаком с бесчестною игрой!

Сама решилась сбавить оборону,

Впервые в жизни разомкнув замки.

Он сердце моё каменное тронул,

Едва коснувшись ледяной руки.

И я горела, душу отдавая,

Меня палила собственная страсть,

Влюблялась… до конца не понимая -

У карт его совсем другая масть.

Мой автомобиль нёсся по ночной трассе на пределах своей мощности.

За окном мелькали деревья и скалы, превращаясь в одну смазанную линию, но мне было всё равно. Я даже пристегнуться не удосужилась, и Тиму пришлось делать это насильно.

По дороге мы не разговаривали, отчего напряжение только нарастало, и даже весёленькое завывание радио не могло скрасить плачевности ситуации.

Нужно было о многом подумать, многое проанализировать, но я упорно не хотела этого делать. Наверно уже сейчас догадывалась, что выводы мне совсем не понравятся. Так что… хватит пока того, что уже есть.

Когда автомобиль остановился на своём привычном парковочном месте, Тим молча вышел сам, а потом открыл дверь мне. Выходить не хотелось, как и двигаться вообще. Поэтому ему пришлось подхватить меня на руки и нести до самой квартиры.

Я не сопротивлялась. Мне вообще было плевать на то, что происходит вокруг, и даже такой родной запах любимых духов Тимура, не смог заставить меня снова что-то почувствовать.

Уложив меня на полукруглый диван в большой гостиной, Тим нервно прошёлся по комнате, достал из бара бутылку виски и сделал несколько глотков прямо из горлышка.

И только после этого, наконец, заговорил:

— Объясни, что случилось, — потребовал он спокойным голосом, присев рядом со мной. — Почему ты сорвалась? Зачем набросилась на Нику, она же тебе ничего не сделала?

— Она клеилась к тебе… — ответила я тихо. — И ты, Тим, был совсем не против.

— Рина, это мелочи. За них на людей не набрасываются, — звучание его голоса действовало на меня как успокоительное, да только смысл слов никак не хотел укладываться в голове.

Значит, он не считает, что произошло что-то неправильное? Для него подобное в порядке вещей?

Да и пофиг! На всё! На всех и на него особенно! Пусть проваливает из моей жизни!

Мыслей в голове кружило великое множество, но одна билась сильнее других…

— А за попытку изнасилования? — я, наконец, подняла на него глаза, в которых стояли уже не сдерживаемые слёзы. — За неё стоит набрасываться?

— О чём ты? — его вопрос звучал грубо и будто бы безразлично. Как словно ему действительно было наплевать.