Игра зеркальных отражений

И я даже не сразу нашла, что ответить, поражённая тем, как он сейчас выглядел. Разодранные джинсы, белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, и чёрная классическая жилетка, смотрелись как-то странно, но очень гармонично, а чёрная шляпа, надвинутая на разукрашенное узорами лицо, только дополняла образ. И, честно говоря, его я узнала больше по голосу, чем по внешности. Зато меня он вычислил сразу.

— Пошли! Срочно!

Он с силой вырвал мою руку у Ленки и потащил прочь, а девушкам оставалось только тихо ошарашено моргать от его бесцеремонного вмешательства.

Мы шли молча, но я порами чувствовала, что Тим желает высказать мне много чего интересного, и цензурных слов в его речи уж точно не будет. Но пока он сдерживался, и мне приходилось только догадываться, что ждёт впереди.

В гримёрке оказалось на удивление пусто, и только нереальный бардак говорил о том, что тут совсем недавно толпилась куча народа. И лишь сейчас, подойдя к большому зеркалу я, наконец, смогла рассмотреть, во что меня превратили эти изверги стилисты.

Ладно, про лицо я лучше промолчу вообще, потому что за чёрно-белыми узорами узнать меня было крайне сложно. Но даже в сравнении с ним мои волосы выглядели, мягко говоря, странно. Лиза собрала их в хвост на боку, выкрасила несколько прядей в зелёный, синий и красный цвета, и так всё это безобразие начесала, что я сама себе стала напоминать жертву удара электрическим током.

А что касается платья… Тут цензурными словами явно не обойдёшься. Вот если взять среднестатистический пышный кринолин с тугим корсетом, затем ржавыми ножницами отрезать от него большую часть юбки, оставив длину супер мини. Окунуть его в тазике с зелёнкой, а потом в хаотичном порядке разлить на юбку красную краску и перевязать таким же красным поясом, то получиться именно то, что сейчас было надето на мне.

— Объясни мне, Рина, зачем ты попёрлась туда в костюме? — обманчиво ласковым голоском проговорил Тим, протягивая мне довольно милую зеленую шляпу, того же фасона, что и у него. — Я кажется слышал, что ты не желаешь быть узнанной… Это так?

— Так, — ответила я, примеряя головной убор и стараясь не обращать внимания на угрожающие нотки в глоссе парня.

— И тут же побежала светиться перед публикой! — с каждым словом его тон становился всё злее и злее.

— Мне же нужно было где-то переодеться, — борясь с раздражением, ответила я.

— Насколько я в курсе, гримёрка предназначена именно для этих целей, — раздражённо бросил он.

— Здесь было слишком много людей.

— А ты у нас никак скромница? — ехидно рассмеялся он. — Ты ещё про собственную невинность заяви. Тоже мне, неженка. Поверь, детка, никого из здесь присутствующих твоё голое тельце ни капли бы не удивило. Так что, впредь, ты будешь переодеваться здесь, а не шататься по зданию! Тебе ясно?

— Я буду переодеваться там, где посчитаю нужным! — процедила я в ответ. — Если захочу, то переоденусь прямо в коридоре, коль моё «голое тельце» такое неудивительное. Да только, малыш, сама буду решать, кому его демонстрировать, а кому нет!

— Думаю, у этого творения диет и спортзалов было уже достаточно зрителей, — грубо усмехнулся он. — Многим даже разрешалось трогать сей экспонат руками…

— Поверь, малыш, такой привилегии были достойны только истинные ценители, и им совсем не казалось, что в том, что они видят, нет ничего интересного или удивительного.

— У тебя что, татуировка на ягодице? — усмехнулся он. — Или два пупка? Чему удивляться- то?

Нашу напряжённую перепалку прервал вошедший в комнату Лер и, быстро оценив происходящее, лишь многозначительно закатил глаза и сказал: «Пора».

Мы вышли вслед за ним и, пройдя по длинному коридору, остановились за нишей, закрывающей выход на сцену. Сеня с Гошей уже были там, и то и дело нервно поглядывали в сторону выходов. Но увидев нас, как-то заметно расслабились и даже повеселели. Кармин кивнул парню за диджейским пультом, тот в ответ махнул рукой и показал жестом, что у нас есть три минуты. А как только закончилась очередная композиция, Лер потопал на сцену.

В этот момент меня снова затрясло, хоть я и была уверена, что всё получиться замечательно. Тем более что, насколько мне было известно, начинали мы с песни, в которой я должна только подпевать на припевах. А наше совместное творение будет исполняться в самом конце.

Лер что-то говорил, толпа ему аплодировала, смеялась, свистела. Вскоре на сцене появился Гоша и, усевшись за свою барабанную установку, начал выбивать знакомый мне ритм, следом за ним появился Сеня, добавляя к барабанам звуки струн бас гитары. Я растерянно повернулась к Тиму, а он лишь многозначительно улыбнулся и, наклонившись почти к самому моему уху, проговорил:

— Знай, детка, и мне и парням плевать на то, что у тебя под одеждой. Ты для нас всего лишь коллега, и не больше. И, поверь, никто из них никогда не посмотрит на тебя, как на девушку. Потому что такая стерва, как ты, до звания «красивая девушка» никогда не дотянет.