Оказавшись на спине голема, в двадцать шесть дубинок мы в мгновение ока ее пробили и вырвали крепления тарана, превратив еще недавно грозное оружие в гору дерева и стали. Вот только я как-то не продумал, как мы вернемся обратно на стену, чтобы спрыгнуть на спину следующего. Мне начало казаться, что время замерло: сердце панически колотится в груди, основные силы нежити начали движение к стенам, чтобы отбить нашу дерзкую вылазку, а может, и чтобы ворваться внутрь через пролом, который вот-вот появится. В первых рядах неслась толпа маленьких импов, что-то задорно верещащих и размахивающих небольшими кинжалами.
— Берегите ноги, — скомандовал остальным троллям Клаус. — Эти мелкие будут стараться перерезать вам сухожилия, так что всех, кто подберется вплотную, топчите.
Ноги — ну, конечно! Осененный внезапной идеей, я повел троллей крушить лапы свиней-големов, продолжающих в это время ломать стены. Вроде бы очевидное решение, но как же сложно переключиться с одного на другое, особенно в горячке боя. И опять наши дубинки мгновенно смели сопротивление попытавшихся преградить нам дорогу огромных, но хлипких рогатых монстров, прикрывавших осадные машины снизу, а потом пришел черед и самих големов. Все-таки тролли — это сила, особенно, когда я рядом. Вот рухнула вторая осадная свинья, третья, четвертая.
— Еще немного и мы с ними расправимся! — подбадриваю свой отряд, стараясь не думать, что будет, когда мы окажемся в ловушке между стеной и армией нападающих. Может быть, позвать Эркюля и сбежать хотя бы мне — троллей-то ему не вытащить? Но нет, мы своих не бросаем!
Практически одновременно рухнули последний осадный голем и кусок стены, открывая нам дорогу назад. Вот оно — если не сдаваться, то сама судьба придет к тебе на помощь. Провал получился небольшой, буквально пара метров в ширину, но нам больше и не надо. Перед самым носом наступающих демонов мы юркнули внутрь, моментально упав на землю чуть ли не за спинами орков, тут же перекрывших лазейку в крепость.
— Классно мы их, — все еще не отдышавшись, с паузами после каждого слова, сказал Клаус.
— Это да, — дыхание у меня все еще не восстановилось, но начинать думать, что делать дальше, нужно уже сейчас. Сможем ли мы сдержать врага в этом проходе? И даже если да, что мешает ему проделать новые, если мы оставим стены, сосредоточив все силы здесь? Пока мы бежали внутрь, я впервые оценил их ширину — не меньше тридцати метров, и все это было разрушено меньше, чем за десять минут. Эти осадные големы, действительно, опасны.
В этот самый момент лавина бесов добралась до прикрывающих пролом орков. Похоже, броня созданная кузнецами Саманты, оказалась не лишней, они смогли остановить прорыв. Демоны гибли быстрее, чем новые пробирались вперед по их телам, но было ясно, что это ненадолго. Вот они уже ползут вперед по двое, по трое, устроившись чуть ли не на плечах друг у друга.
— Да помогите вы им! — над ухом прогремел крик Саманты, и в этот самый момент зеленокожих защитников охватило серебристое сияние.
Прекрасно, сработала моя репутация перед тьмой — вовремя, ничего не скажешь. Опять атакующий порыв был сбит, но демоны и не думали останавливаться: вот внизу уже начали появляться адские гончие, и, кажется, весь провал забит карабкающимися друг по другу телами. Их же там уже несколько тысяч набилось. И где, вообще, обещанные замком ловушки? Стоило мне о них подумать, как стены с мрачным чавком сошлись, поглотив всех, кто был между ними. Шум боя, который, как еще недавно казалось, никогда не стихнет, полностью пропал.
— Темный король, они отступают! — раздался со стены крик одного из гоблинов, но я смотрел на только что вылезшее системное сообщение.
Что ж, первый штурм мы отбили, но впереди еще целый день. Надо держаться, подумал я и, сам не заметив, сжал руку стоящей рядом Саманты. А она случайно не заболела, а то вид у нее какой-то нездоровый?
Василий Мамонтов
Вот и пришел день настоящей битвы, Данила. И пусть тут еще армия Кристины, но, я уверен, если ее не спровоцировать, то она тоже сосредоточит все свои силы только на тебе. При каждой нашей прошлой встрече я допускал ошибки, но сегодня, одно я знаю точно, самую главную из них я больше не сделаю — теперь я не буду пытаться победить грубой силой.
И пусть у меня намного больше войск и весь предыдущий опыт кричит, что так будет правильно, теперь я знаю — это ловушка. Если я все-таки хочу победить, надо мыслить нестандартно.