Играя под дождем (ЛП)

Не то чтобы это имело значение — не тогда, когда мы чувствовали себя такими удивительными.

Я все еще улыбалась, когда свернула на его улицу.

Сначала я заметила полицейскую машину и подумала, не ограбили ли кого-нибудь. Но, когда я подъехала ближе, я увидела, что там так же стояла скорая помощь.

По спине пробежало чувство холода, и я крепко вцепилась в руль.

Мне пришлось припарковаться за несколько домов ниже, потому что и полицейская машина, и скорая помощь были возле дома Коди. Мои колени дрожали, когда я вылезла из машины и поспешила к ним.

Сотрудник полиции остановил меня, протянув руку.

— Вы не можете войти, мисс.

— Но мой парень живет здесь. Коди Ричардс. У меня кексы, — глупо сказал я. — У него день рождения.

Офицер посмотрел на меня с таким сочувствием, что я ощутила отчаяние.

— Момент.

Она отвернулась и заговорила в полицейскую рацию. Она трещала и хрипела, потом она махнула мне вперед.

В дверях стояла женщина, и я сразу поняла, что это мама Коди. У нее были те же черные волосы и яркие бледно-голубые глаза.

— Ава? — спросила она.

Я тупо кивнула, слишком подавленная, чтобы говорить.

— Я Сара, мама Коди. Тебе лучше войти, — тихо сказала она.

Я последовала за ней в гостиную и неподвижно встала перед потрепанным диваном.

— В чем дело? Коди в порядке? Где он?

Ее плечи задрожали, и я знала, я просто знала. Она попыталась заговорить, но не смогла, а затем закрыла лицо руками и заплакала. Я обняла ее, эту незнакомую женщину, которая была так похожа на мужчину, которого я любила, и держала ее.

И по моему лицу тоже текли слезы.

Мы долго держались друг за друга, прежде чем кто-то из нас попытался заговорить.

Она передала мне салфетку, и мы оба, отчасти смеялись, отчасти разваливались, вытирая пятна косметики на лицах.

— Коди… умер сегодня утром, — сказала она, наконец.

Хотя я знала, что это именно то, что она собиралась сказать, я не хотела, не могла поверить в это.

— Что случилось? — неуверенно спросила я.

Она тяжело вздохнула и повернулась ко мне лицом.

— Присядь со мной, Ава.

Измученная и обиженная, находясь на грани крика, со слезами, угрожающими снова потечь, я села рядом с ней.

— У Коди был рак. Он боролся с ним с 13 лет.

Когда мне было 13 лет, кто-то, кого я хорошо знал, заболел раком — можно сказать, это был опыт, изменивший мою жизнь.

О Боже! Он говорил о себе.

— Он прошел лучевую терапию, и химиотерапия, казалось, победила его. Он потерял все волосы и много пропускал школу, но мы думали, что ему становится лучше. Некоторое время так и было. Но в следующем году рак вернулся. Так что было еще больше госпитализаций, больше лечения — болезненного, инвазивного лечения. Отец Коди не выдержал и бросил нас. Коди винил себя в этом, но на самом деле у его отца просто не было сил больше смотреть, как его сын страдает. Иногда и мне не хватало сил. Но Коди был таким сильным, он был бойцом.

Я медленно кивнула.

— Он хотел жить.

Сара слегка улыбнулась.

— Да, хотел. Он хотел почувствовать жизнь… перед смертью. — Она вздохнула. — Он пропустил большую часть средней школы, потому что был очень болен, но он настоял на том, что не собирается бросать учебу, и получил GED. Любой колледж был бы рад его видеть. Но он знал, что у него нет времени.

Он говорил об этом. Он пытался сказать мне: жизнь слишком коротка, чтобы жить с сожалениями.

— Рак снова вернулся.

— Да. В третий раз. Врачи хотели назначить ему еще больше процедур, больше химиотерапии. Но Коди этого не хотел. Он сказал, что с него достаточно больниц и что он хочет провести последние несколько месяцев, наслаждаясь жизнью, а не дожидаясь смерти. Когда у меня появилась возможность найти работу в Сан-Диего, он заставил меня ею воспользоваться. Он сказал, что для нас обоих это будет новым началом, хотя мы знали, что ему осталось жить недолго. И он никогда не покидал Канзас.

Я снова заплакала, когда она рассказывала свою историю.

— У нас действительно не было друзей, которых нужно было бросить — полагаю, слишком много лет мы провели в больницах. Коди нравилось жить здесь, у океана. А потом он встретил тебя.

Сара крепко держала меня за руку.

— Ты сделала его таким счастливым, Ава. Я никогда не видела его таким — как нормального подростка, влюбленного в первый раз.

Я издала тихий сдавленный звук, и она обняла меня.

— А он любил. Он так сильно тебя любил. Эти последние два месяца… Я так благодарна тебе.

— Почему он мне не сказал? — рыдала я.

— Потому что ты подарила ему настоящую жизнь, которая не имела ничего общего с болезнями и больницами. Ты любила его таким, каким он был. Ты ведь любила его, не так ли?

Я кивнула, но не смогла произнести ни слова.

Я положила голову ей на плечо, слезы продолжали течь по моим щекам.

— Давным-давно он принял решение, что, когда рак начнет побеждать, он… фраза, которую он использовал «Вывести себя из игры».

— Что?