Играя в жизни

Он кивает и его тут же скручивает пополам. Элвиса рвет прямо на ботинки. Вокруг него поднимается едкий запах синтетика. Работа скоро убьет его.

– Тебе нужно поменять место на заводе, – твердо говорю я.

Выпрямившись и утерев рукой губы, Элвис отрицательно качает головой.

– Я не могу. Не сейчас.

Не спрашиваю у него, когда он решил подать запрос, ведь Элвис может не дожить до этого времени. Каждый проклятый день на заводе бросает горсть земли на тело Элвиса. И самое паскудное, он это понимает.

– Ну, мне пора, – сказал Элвис и не попрощавшись ушел.

Какое-то время я просто стояла и провожала его взглядом. Элвису двадцать, но выглядит он намного старше. Точнее, старее. В свои неполные двадцать один он похож на человека, болеющего неизлечимой болезнью. Но одна черта характера Элвиса Финча подкупает меня, он продолжает выживать. Бьется с невидимым врагом и старается выкарабкаться со дна. Удастся ли ему это? Не знаю. Покажет только время и полночная сделка.

Справа от меня проходят два блюстителя, они, как всегда, наряжены, как на карнавал. Желтая форма, которую невозможно не заметить, серебряного цвета оружие и красная кайма на рукавах. Отвожу от них взгляд и направляюсь в сторону, где скрылся Элвис.

Мне не пришлось долго искать его след. Он скрылся за одним из мусорных контейнеров, но слишком долго не выходил оттуда. Скорее всего награбленное Элвис спрятал именно там. После он отправился в сторону парка и вышел в самый дорогой район Синта, точнее, на его границу. Элвис уселся на четвертую лавку и ждал, озираясь по сторонам. Он елозил по лавке и постоянно поправлял награбленное у себя за пазухой.

Я спряталась за деревом и молилась, чтобы Элвиса не заметили блюстители, которые периодически патрулируют более удачные места Синта. Если он покажется им подозрительным, а это так и будет, ведь после работы все спешат домой, чтобы отдохнуть, а не сидеть на лавке, то блюстители, как минимум, обыщут его. А как максимум… лучше этого не знать.

Но в парке, кроме меня и Элвиса, никого не было. Ночные жители Синта – мошки – начали лезть в глаза, я сдерживалась, чтобы не шипеть на них. Кусачие твари решили меня сожрать.

Казалось, что я сидела в укрытии целую вечность. Достала из кармана батончик и откусив убрала обратно. В этот момент парк осветили фары наглухо тонированного автомобиля. Он ехал медленно и остановился рядом с Элвисом. Черное окно опустилось вниз, и оттуда появилась рука в черной кожаной перчатке. Элвис из-за пазухи достал пакет и отдал его. Около минуты стояла тишина, кажется, что даже мошки замерли. Я-то уж точно. От напряжения слышала свое дыхание и кровь, стремительно бежавшую по венам.

Со своего места я видела, что Элвис что-то говорил. Он нервничал, но в итоге немного улыбнулся. Напряженная улыбка держалась вплоть до того момента, пока из салона автомобиля снова не появилась рука в перчатке. Только в этот раз она не была пустой. Дуло пистолета уткнулось Элвису прямо в голову.

Выстрел без звука.

Голова Элвиса взорвалась в одно мгновение, ошметки падали на гладкую поверхность парковой дорожки, и я услышала душераздирающий крик. Сначала мне показалось, что это я таким глупым образом выдала себя, но нет. Это женщина. Я ее даже не заметила, видимо, она шла с работы или, наоборот, на работу. В любом случае, она шла не в то время и не в том месте.

Не повезло. Она стала свидетелем ужасного.

Из машины вышел водитель и произвел второй выстрел. Снаряд попал женщине в грудь, и я увидела выжженую дыру. Рваные края кровоточили, с них капала слизь, смесь крови и останков. Женщина упала.

Зажимаю ладонями рот и спиной врастаю в ствол дерева, за которым пряталась. Машина отъезжает и направляется в мою сторону. Фары светят прямо на меня, и если я сейчас пошевелюсь, то они увидят, и я отправлюсь вслед за Элвисом и незнакомкой.

Кажется, я не дышу.

Страх сковывает тело так, что даже при желании я не смогу пошевелиться. Меня словно заколдовали.

Машина медленно проезжает мимо, перевожу взгляд на закрывающееся окно и вижу лицо мэра. Его профиль наводит ужас. Но куда больший ужас я испытываю, когда он поворачивается. Наши взгляды пересекаются, и я срываюсь с места. Машина тормозит, слышу крик за спиной, но не останавливаюсь. Из кармана выпадает недоеденный батончик, но даже голодная смерть лучше иной, ведь она будет не сегодня.

Бегу так быстро, что начинаю задыхаться. Не слышу, преследуют меня или нет. Сердцебиение и шумное дыхание – это единственное, что мой слух в силах уловить.

Не помню, как, но я добегаю до дома, забираюсь на свой этаж и запираюсь. Хватаю биту и сажусь у стены перед дверью. Прямо напротив. Я знаю, если за мной придут, бита их не остановит. Но призрак спасения лучше, чем его отсутствие.

Около часа проходит в тишине и темноте. При воспоминании об Элвисе на глазах закипают слезы. Несколько слезинок скатываются по щекам. Да простит меня Элвис, но я плачу из-за страха, а не по нему.

Я не хочу умирать.

Я жить хочу. И сейчас я понимаю это, как никогда ранее.

3. Будни