Играющий в пустоте. Великая печать

Внимание! Это самое главное из всего! Источник артистической силы находится там, где нет глаз! Источник артистической силы находится там, где нет процесса смотрения! Там, где нет того, кто смотрит, и того, на кого смотрят, отделенных друг от друга! Еще раз :« Пустота– это то же, что наслаждение. Наслаждение– то же, что пустота» [292]. И именно в этой позиции кроется основной источник артистической мощи!

И почему?

Потому что «пустой ум – мастерская Бога» [293]! «Когда все способности пусты, тогда только и может обрести истинный слух все наше существо» [294]. Ибо «нет ничего вне нас. Но мы забываем это при первом звуке» [295]. Одним словом, выдержать «кровососущее лицедейство мира» ты сможешь, только проникнув в пустотную природу смотрящего, в источник артистической силы. В пустотную природу своего собственного зрителя, в -потенцию, в свою собственную смерть. Для этого нужно растворить инстинкт самосохранения, инстинкт смотрения, нужно отпустить руки и довериться Пучине Многоглазой, довериться воронке, которая засасывает тебя в себя, в глубину, только для того, чтобы вынести на более высокие уровни мастерства.

Итак, знайте: «Я смотрю – значит существую!» И чтобы стать Мастером, необходимо ясно осознать отсутствие того, кто смотрит! Преодолеть себя-исследователя, себя-наблюдателя. И тогда объект исследования растворится на ваших глазах! Или, еще красивее, – вы растворитесь в глазах смотрящего на вас объекта! Одним словом: «Ты Бог, когда не ищешь объект» [296]. Помните: «Где нет никакого глаза, не существует никакого желания и никакого сознания желания» [297]. И именно там покоится источник артистического могущества! Именно там находит свое рождение Мастерство Игры! В этом пространстве нет и не может быть ничего, все изначально благословлено, прощено и отпущено в свет, который един по обе стороны рампы. [298]Вывод: мое идеальное представление об игре на сцене, это creatio ex nihilo– творение из ничего; кристаллизация пустогов своей основе пространства Театра Реальностив Мандалу Образа, находящуюся в процессе творческого раскрытия своей Сокровенной Красоты. Иначе говоря, игра на сцене да и в жизни – это невероятно сложная модель материализации мыслеформ, «иллюзорно проявляющихся как объекты» [299].

Еще раз: все это – пусто! «…Некому и нечего ухватить. И в то же время это полнота, все цвета, все звуки и все формы. И то, что за пределами всего этого. Все в мире – лишь игра твоих Шакти». [300]Здесь пространство смотрит каждой точкой себя, из себя и на себя. Смотрит и одновременно является тем, на что смотрит. Так, глядя в себя, пространство играет с собой и собой и одновременно наслаждается в этом процессе игры, самообновляется и самоосвобождается. Это и есть infinitati sacrum – Игра, посвящающая себя Вечности! В свое время эта идея крайне увлекала маэстро Арто: «…Все есть лишь пустота, и все в ней, через нее, посредством ее, отсутствие реальнее присутствия, ибо ему – длиться вечно» [301]. Он утверждал также, что смысл культуры – в движении: «Культура – это движение духа, который движется из пустоты к формам и из форм опять возвращается в пустоту – в пустоту как в смерть. Приобщиться к культуре – значит сжечь формы; сжечь формы, чтобы притронуться к жизни…» [302]

Великий фон Гёте также ищет: «В твоем ничтоя все найти надеюсь», и несомненно находит ее благословение: «Дух пустоты, надеюсь, схвачен мной» [303]. Юнг же называл ее – Плеромой: «В Плеромеесть все и ничего. Нет пользы размышлять о Плероме, ибо это означало бы саморастворение. <…> Плеромаесть начало и конец сотворенных. Она наполняет их, подобно тому как солнце повсюду наполняет собою воздух. <…> Даже в малейшей точке Плеромабесконечна, вечна и полна, ибо малое и большое суть качества, содержащиеся в ней. Это „ ничто“ полно и непрерывно везде» [304]. Обращаясь также к мистическим традициям, можно провести аналогии с толтекским термином Нагваль [305], или с кабалистическим Эн-Соф, что одновременно означает «нескончаемое изобилие» и «ничто», или с китайским Дао, или с индийским Пуруша, что соединяет в себе все крайности и противоположности. Одним словом: «Великая пустота похожа на полноту, но ее действие неисчерпаемо» [306].

И последнее: «…За пределами неиссякаемого потока энергии жизни есть вечная реальность – пустота-полнота. За всеми превращениями сокрыто тихое блаженство. Улыбка Будды» [307]. И «тот, кто достиг этого осознания, будет чувствовать мир как сцену и будет играть свою роль наилучшим образом» [308]. Так, « я совершенен в небытии своем!» [309]