Играть, чтобы жить. Книга 6. Война

Парк осадных машин пылал ослепительным пламенем алхимического термита. Кислород стремительно выгорал, ветер метался в безумной пляске, тягая за собой черные клубы дыма.

Закопчённые фигуры, семафорящие тлеющей экипировкой, закидывали в порталы последние трофеи третьей очереди – связки копий для стрелометов, бочки земляного масла, бухты тросов и расходников.

Испуганно кричали лошади с горящими гривами, с трудом пробивающиеся сквозь напор встречного ветра в портальную арку Фритауна.

Смеялись, сгорая, горячие итальянские парни, находившие забавным сражаться в лепестках огня. Из далекого астрала подслеповато жмурили глаза древние ифриты, с недоумением разглядывая незнакомую родню.

Слаженно матерились гномы в раскаленной броне, разбирая и по частям проталкивая в портал «Большую Берту» – требушет исполинских размеров, сделанный по индивидуальному заказу безумным мастером-гигантоманом.

Я следил за происходящим с высоты костяной стены, и тревога волной нарастала в моей душе. Операция удалась, бесспорно! Однако я недооценил, с какой яростью враг отреагирует на удар по карману.

Неумолимо поглощая метры разделяющего нас пространства, на крепость накатывалась стотысячная армия светляков…

Глава 2

Счетчик оперативных сил тлел жалким трехзначным числом. Большинство из воинов в статусе «готов к бою» находились тут же, на стенах.

Диверсия в парке осадной техники была нашим пиковым усилием, на грани возможного. С надрывом, хрустом рвущихся мышц, привлечением всех временных союзников, активацией бафов «последней надежды» и массовым сливом абилок.

После такого напряжения откат неизбежен.

Не меньше тридцати тысяч могил превратили пространство перед крепостью в труднопроходимую засеку. Среди множества покосившихся надгробий пятая часть – наша.

Геймдизайнеры подыгрывали антуражу – тоскливо каркало обожравшееся воронье, хмурилось тучами небо, невесть откуда взявшиеся приблудные псы дрались за подозрительного вида кости…

Прогуливаясь по рукотворному кладбищу, можно было с легкостью восстановить картину противостояния.

Вот славянские письмена на граните, а вокруг – десяток разноязычных плит. В основном привычные символы латинского алфавита, с редкими вкраплениями экзотики – грузинская вязь, галичанский суржик, рубленая готика прибалтов…

Невдалеке пара покосившихся надгробий, слившихся тыльными сторонами в единый мемориал и даже сейчас старающихся прикрыть друг другу спину. Русский морячок из кронштадтского клана «МорФлот» и украинский побратим из одесских «Чёрных Бушлатов».

Парни бились в кругу врагов, не беспокоясь за спину, ведь ее прикрывал друг. И даже когда один из бойцов погиб – его могильная плита по-прежнему давила на лопатки второго, надежным панцирем прикрывая тылы.

Вот размазанное кольцо внешнего охранения – надгробия достойны славы своих владельцев. Камни исклеваны стрелами, испещрены засечками клинков и пятнами ударов боевых молотов. Разрушить могилу нельзя, но надругаться – легко, хватило бы сомнительных моральных качеств.

Рядом безмолвным памятником возвышается стометровый каменный вал из надгробных плит поверженных Светляков.

Наши парни рубились до последнего, намереваясь ошеломить противника и нанести ему удар такой силы, дабы серьезно отодвинуть время повторного штурма. Предполагалось, что единовременные потери в двадцать-тридцать тысяч бойцов отправят противника в нокдаун и остудят наиболее горячие головы.

Не получилось…

Задние ряды просто не видели, как избивают передних, оказались лишены возможности впечатлиться кровавой кашей драки на уничтожение и теперь отважно втаптывали в грязь могильные камни и тела оступившихся товарищей.

Моя же армия резервов не имела. Воскресшие бойцы торопливо натягивали второсортные запасные комплекты, морщились при виде казенного добра из распахнутых клановых складов либо вовсе задумчиво сидели в одном исподнем, глубоко затягиваясь сигаретой и ожидая действий эвакуационной команды.

Обычные парни, хоть и требовал я с них невозможного.

Герои – товар штучный, зачастую – крепко завязанный на ситуацию. Пьяная шпана в глухой подворотне и любимая девушка за спиной. Горящая машина и бьющиеся о стекло детские ладошки…

Привычный конвейер вытаскиваемой с поля боя экипировки дал сбой. Ну не могли мои стелсеры пробиться против наступающего людского потока, да и запарятся полсотни бойцов невидимого фронта тягать тысячи могильников.

Земля начала ощутимо подрагивать в такт слитному бегу приближающегося войска. Эффект толпы объединял личности в единый организм, напрочь отшибая чувство страха и индивидуальности, заранее прощая все грехи и щедро накачивая наркотиком вседозволенности.

Если раньше я видел в основном затылки своих бойцов, то теперь предрассветный сумрак раскрасился сотнями бледных лиц, тревожно оглядывающихся на своего предводителя.

Я напряг абсолютную память, вытаскивая наружу последнюю версию лоции портальных маяков. Имелась она и в цифровом варианте, запароленная в три этажа и обвешанная пугающими грифами. Однако мысль – всяко быстрее.