Играть, чтобы жить. Книга 7. Исход

— Командир, у нее получается! Лешка уже отходить начал — так она его вытянула, сам задышал! "Автодок" дает положительный прогноз, а за пять минут до этого предлагал вколоть "Легкую Смерть"! Там реальная магия, командир! Ломаные кости складываются на глазах, на ожоговых очагах — молодая кожа, осколки из мяса выдавило, раны затягиваются! Общее состояние — примерно как через месяц послеоперационной терапии. Чуток отлежатся, потом санаторий и снова в строй!

Капитан облегченно выдохнул. Пара морщин у сжатых в белесую нитку губ — облегченно разгладились. Терять собственноручно выпестованных бойцов ему было бы невыносимо больно.

Подошла усталая и чуть осунувшаяся Зена. Руки в крови — настоящей, не игровой. На щеках — дорожки неосознанных слез. Взгляд чуть заторможенный, поплывший. Она ведь действительно не медик, а вид изломанного двадцатилетнего парня, покрытого черной растрескавшейся коркой химических ожогов — прошибет даже самого отмороженного циника.

— Ничего больше не могу сделать… — прошептала Зена. — Тридцать процентов жизни — больше не восстанавливается! Лежат мальчишки, все в бинтах кровавых, осколки костей торчат… Хотела одному голову поправить, а у него череп под пальцами продавливается… Маму зовет постоянно… Уснул вот сейчас, полегчало ему… Глеб! Их надо к нам, в Друмир! Там почти наверняка получится! За минуту в норму верну!

Я медленно кивнул и осмотрелся внимательным взглядом сквозь пелену поднятых интерфейсов. Хрен с ними — понтами и конспирацией! Тащим всех на свою сторону, пробуем долечить парней.

Да тут вообще ни у кого нет полного бара жизни! Даже пилоты и диверсанты — самые здоровые из здоровых, регулярно проходящие медобследования и берегущие свой организм как рабочий инструмент — у всех полоски хитов понадкушены! Жизнь на Земле это яд, калечит тело, как ты над ним не трясись!

— Пилота посмотри! Он там — где парашют оранжевый. Портал сейчас будет. Майор — сажайте вторую вертушку и маскируйте — пересидим полтора часа у нас, так безопасней. Капитан, почему у вас раненый боец не просит оказать ему медицинскую помощь и бегает как сайгак, вместо того чтобы лежать вместе с остальными?

— Кто? — нахмурился диверсант, оглядываясь на горстку оставшихся в строю солдат.

Я указал на узкоглазого воина — татарина или бурята, не разобрать в белоснежной балаклаве, который довольно бодро махал лопатой засыпая снегом скомканное полотнище парашюта. Полоска его хитов переливалась тревожным оранжевым цветом, а черная пиктограмма долгоиграющего ДОТа жадно присосалась к линии жизни.

— Джеки, бегом сюда! — скомандовал встревоженный капитан.

Я поневоле улыбнулся — Джеки Чан? Занятное, хоть и логичное погоняло у монголоидного бойца.

Невысокий широкоплечий парень рысью метнулся к нам. Оттормозившись в трех шагах, замер в ожидании приказа.

— Сержант, ты в порядке, не ранен?

— Никак нет, не зацепило! — с легкой ноткой удивления отчитался тот.

Я пригнулся — мои текущие метр девяносто и косая сажень в плечах были довольно дискомфортны для Земли, и заглянул бойцу в глаза.

— Парень, судя по оставшемуся запасу здоровья и периодичности тактов ДОТа над твоей головой, ты умрешь через сорок девять дней! Ты УВЕРЕН, что тебя ничего не беспокоит?

Капитан ухватил сержанта за плечо и встряхнул:

— Аваз, не мути! Я же сам видел, как ты обезболивающее глотал, не хрен мне больше втирать про больной зуб, что происходит?!

Воин нервно сглотнул:

— Да что-то в боку пару недель как прихватило… Думал пройдет — а оно только сильнее крутит. Не хотел в санчасть идти — парни и так через день на ремень — из караулов не вылазят, людей не хватает!

Я посмотрел на Зену — какой диагноз? Та тряхнула головой и, сделав шаг вперед, ласково взяла бойца за руку:

— Не пугайте мальчика! Все будет хорошо, родной! Сейчас портальчик откроем, семь секунд помагичим — и станешь как новенький, все девки твои будут! Делов-то! Подумаешь — рак или почки отказывают… И не такое лечили, из мясорубочного фарша разумных заново собирали!

Боец шарахнулся в сторону, выдергивая ладонь из цепкой хватки крохотного, едва достающего до его пояса, зеленокожего монстра в музейного вида броне. Зена улыбнулась — понимающе и чуть печально, затем заговорила уже совершенно другим голосом — злым и резким:

— Дурында, ты жить хочешь? Вот и стой, не дергайся!

Я ухмыльнулся, продемонстрировав на мгновенье клыки высшего эльфа и вновь вогнав паренька в ступор. М-да, землянам далеко до расовой терпимости Друмира. Шугаются банального гоблина! Вокруг Умки с адской гончей и вовсе — полоса отчуждения — обходят по максимальному радиусу.

Один лишь Барсик срывает восторженные взгляды и время от времени подставляет щели в броне для мимолетной ласки. Ну да, котики это всегда плюс сто к мимишности…