Играть, чтобы жить. Книга 7. Исход

— Господин, Мураш выполнил задание! На той стороне чисто! Летали стальные птицы, смотрели теплым глазом. Но Мураш закопался в сугроб, Мураш умный!

— Папанин! Теперь тебя зовут Папанин! Быть тебе великим иследователем ледяных просторов!

Ласковый солнечный луч рассыпался на десятки зайчиков, реальность рассмеялась и согласно кивнула…

Стас ободряюще хлопнул гоблина по плечу, активировал стелс и шагнул в портал. Доверяй, но проверяй.

Разведчик вернулся через минуту, вооруженный снежком, слепленным руками человека с параметром силы в триста единиц. Контрразведчик резвится в преддверии телефонного разговора с семьей, и кому-то сейчас будет бо-бо.

Весело гикнув, Стас запулил ледяной комок в бронированную голову любопытного Коши. Призрачные драконы чувствительны к магии пространства и всегда приходят на эхо распахнувшегося портала.

— Чавк! — Коша ловко поймал снежок пастью, задумчиво покатал его во рту, затем с видимым удовольствием проглотил и ожидающе уставился на Стаса.

Еще? Ну да, понимаю, в такую жару я и сам не против освежиться. Поворачиваюсь к команде, тыкаю пальцем в земного штабиста, играющегося с подаренным клинком из морфита. Лезвие течет между пальцев, принимая различные формы: кинжал, универсальная отмычка, кастет, пилка по металлу, стальная перчатка, наручники, катушка прочного троса с карабином на конце, безобидного вида браслет на запястье. Мечта шпиона и диверсанта!

— Переходим! Майор, идешь замыкающим. Твой новенький сороковой уровень это, конечно, круто, как и пять сотен жизни. Но не переоценивай их — Химере ты на один чих.

А ведь есть у офицера слабое место. Жить хочет — причем долго и качественно. Не зря он столь эгоистично вогнал все полученные характеристики в телосложение. И ведь разглядел-таки внутренние интерфейсы! Час сидел, тужился. Потом исходил, глаза кровью налились — но смог!

Портал привычно качнул сознание, отвлекая от неуместного. Огляделся — вокруг нетронутая снежная целина. Никто не наследил: Стас парил над сугробами на крыльях левитации, а гоблин прятался рядом с Камнем Душ — тот всегда теплый. Не согреет, так хоть порадует…

Бадабум отозвался мгновенно. Мега-дамагера пробило нетипичным для него фонтаном сбивчивой речи. Выслушав до конца, я понял причину — сидеть в трясущейся жестянке грузового вертолета и наблюдать настигающий на гиперзвуке ракетный рой — страшно до икоты. А уж момент подрыва и вовсе окрасит волосы сединами. Хвала нашим бафам — техника выдержала, нагло пересекла облака поражающих элементов и, притворившись чугунными танками, ушла на свою территорию. Пилоты и спецназеры теперь сбрасываются на ящик элитного пойла для гнома-механикуса, изрисовавшего вертушки своими рунами.

Приземлились они полтора часа назад, и все это время высокое начальство напрягает каналы спецсвязи — где, мол, Глеб Назаров? Москва требует гостей к себе, маршруты полетов согласованы и всем причастным накручены хвосты. Тысячи людей ждут на низком старте, а глава делегации Друмира сгинул в иной реальности.

Наш майор тыкал в кнопки коммуникатора, пытаясь достучатся до спутника, но я и без тестера мог поставить диагноз — дорогущая железяка мертва. Прочность у нее в красно-черном секторе: жалких три поинта из двадцати. Укатал Друмир хрупкую электронику.

Даю добро на перемещение виза и Бадабума. Пусть прыгают сюда и выдвигаются по заданному азимуту. Минут через пятнадцать встретимся. Однако суровая действительность потопталась грязными ногами по нашим планам.

Переход у ребят прошел штатно. Невидимость прикрыла от любопытных взглядов, а левитация позволила избавиться от демаскирующей цепочки следов. Но вот затем…

Армейский псевдо-ИИ "51-224" чутко дремал в режиме энергосбережения. Он бы с удовольствие включил активные системы и понаблюдал бы за окружающим миром — любопытство и тяга к саморазвитию заложена во все ИскИны, даже в такие кастрированные как "51-я" серия. Но это на порядок сократит время боевого дежурства и помешает выполнить приоритетную задачу: "мониторинг окружающего пространства и управление смешанным минным контуром".