Игрейн. Леди с надеждой

Инира сияет, золотое колье, золотистое платье. Демонстративно оголённые запястья, чтобы массивный браслет был ясно виден. Она смеется и улыбается только для Атолгара, позволяет себе подкладывать ему на тарелку вкусности и отпускает едкие замечания в сторону жен бойцов. Нельзя сказать, что за столом сложилась дружественная атмосфера.

Когда мне удалось рассмотреть клеймо на помолвочном браслете Иниры, сердце пропустило удар. Одинокий волк на алом поле — герб маркизата Амлаут. Значит, отношения Атолгара и Иниры нечто большее, чем дружба? Значит, королевские сплетники были правы. Мне должно быть все равно, но сердце рвется на части.

— Вы пропали на несколько дней, милая леди, где же вы были? — Инира обращает на меня внимание и мне приходится брать себя в руки.

— У друида, — легко улыбаюсь Инире. — Изучала тайные знания, то чего нет в замковой библиотеке.

— Давно хотела спросить, отчего вы так загостились, — нагло улыбнулась леди, укладывая руку с браслетом на скатерть.

— Все очень просто, миледи, здесь живет мое сердце, — когда нечего сказать, говори правду. Я люблю Атолгара, влюбилась в тот момент, когда пыталась женить его на себе. Что ж, Боги любят жестокие шутки. В их понимании я получила по заслугам, но боюсь такую божью кару мне не вынести.

Остаток обеда Инира обменивалась репликами с миледи Терцис. Лидда обеспокоенно поглядывала на меня, а я не сводила глаз с браслета. Я честно пыталась сделать вид, что мне все равно, что Атолгар мне безразличен, но клятая железка все равно привлекала мой взгляд. Маркиз предложил сопроводить меня на встречу с Чумным Лекарем, и вытянувшееся лицо Иниры немного потешило мое самолюбие. Было искушение согласиться, но нельзя постоянно пребывать в мечтах. Я не стану подстилкой чужого мужа — у меня будет свой. Человек, которого я буду уважать, о котором я буду заботиться. А не вздыхать под дверью супружеской спальни любимого, ожидая пока для меня освободиться место. Есть же у меня хоть немного гордости?

Оттого я посоветовала Атолгару уделить время невесте, а меня оставить на попечении Герада — у него превосходно это получается. Лидда удовлетворенно улыбнулась. Неужели она думала, я устрою безобразный скандал? Разбитое сердце не повод для потери достоинства.

Глава 10

Яблони отцветали, лепестки летели по ветру, оставаясь в волосах, плавая в небольших лужах, оставшихся от прошедшего дождя и пятная траву. Чистый воздух, наполненный изумительным ароматом, пьянил не хуже вина. Квинт, хмурясь, удерживал веер карт в одной руке. Мне, чтобы удержать столько, потребовалось бы использовать обе ладони.

Чумной Лекарь носит свою маску не снимая, предлагать ему чай заранее проигрышный вариант. Так я попросила милорда Терцис найти игральные карты, и боец решил к нам присоединиться. Узнав, что отец будет вместе с нами, Герад отправился по важному делу в библиотеку.

— Пора сдаваться, милорд, — под маской не видно выражения лица Чумного, но в голосе искрится смех.

— Вот еще, Ковен не сдается!

Объединившись с целителем, мне удалось победить Квинта в первой партии, но, увы, во второй мужчины соединили силу уже против меня. Третью партию мы с милордом решили посвятить Чумному, но он легко отбился от нас обоих.

— Вы настоящий мастер, — не лукавя произношу я.

— Порой я живу исключительно за счет карт, — суховато произносит Лекарь, и легко тасует колоду. — Мне бы хотелось посетить местного друида.

— Я провожу, — Терцис чуть кривится, — но беседовать с ним один будешь.

— Не любовь к друиду — семейная черта? — спрашиваю я, и Квинт хмурится.

— Он говорит по делу, но сама-то любишь, когда тебя в твои же ошибки носом тыкают как кутенка ссаного? Прошу, кхм, прощения за чрезмерную образность, но суть передана четко.

— Это его работа, — Чумной склоняет голову, и стекло закрывающее его глаза таинственно мерцает. — Говорят, за островами существуют божеские служители, которые только тем и занимаются, что лезут людям в душу.

— Говоришь со знанием дела.

Пока мужчины разговаривают, раскладываю малый пасьянс, он обещает мне скорую опасность и быстрое от нее избавление. Правду матушка говорила, нельзя сочетать игру и гадание. Вот только где они, наши родовые карты? Если верить маминым рассказам на полную луну можно позвать карты, и они вернутся.

— Сопроводить тебя домой, Игрейн?

— Погода прекрасная, я пройдусь с вами, люблю эту дорогу, — собираю карты и убираю в замшевый мешочек. Квинт вешает их на пояс, а Чумной предлагает мне руку.

Знакомый путь пролетел незаметно. Я немного постояла на восхитительном эльфийском мосту, пожалела о том, что ручей слишком мелкий, и, подобрав подол, догнала мужчин.

— А я тебе говорю, не обычный это медведь был, — горячится Квинт. — Мы с ребятами лес вокруг деревни обшарили, каждой лисе под хвост заглянули, и ничего! Как дух бесплотный хутор выел.

— То-то и оно что под хвост, — фыркает Чумной, — как зависли на ближайшем хуторе с вином и ба…кхм, девками, так там и остались.

— Края видь, Лекарь, — внушительно произнес боец. — Там люди погибли. Если я говорю, что мы не нашли зверя, значит так и есть.