Игрек минус

-- Я уже до этого собирался, -- продолжал Освальдо, -- предложить, чтобы тебя направили на курс по теории психопрограммирования. Когда ты его окончишь, в чем я не сомневаюсь, мы сможем поручить тебе работу, требующую более высокой квалификации. Не исключено также, что этому будет сопутствовать перевод в более высокую категорию Q.

Они были уже в отсеке Бена, и Освальдо сел в его кресло и скользнул взглядом по листкам на столе:

-- Над чем ты сейчас работаешь? Опять интересный случай?

Сейчас и нужно поговорить, сейчас для этого самый подходящий момент. Освальдо расположен к нему, его понимает, ему поможет... Но язык почему-то сказал:

-- Ничего особенного, Освальдо. Никаких затруднений...

Поворотом тумблера Освальдо переключил с позиции "перерыв" и нажал несколько клавиш. Бен почувствовал, что вот-вот его начнет бить дрожь, но, сделав несколько глубоких вдохов, сумел взять себя в руки.

На дисплее замелькали знаки, выстроились ровными строками. Со вздохом облегчения Бен констатировал, что текст совершенно нейтрален. Итоговая оценка по первой группе сведений, а в ней даже при желании нельзя усмотреть ничего интересного. Но, самое главное, наверху стоит порядковый номер случая, а не его личный номер.

Освальдо сам вывел итоговую оценку по второй группе сведений и, явно потеряв интерес, повернулся к клавиатуре спиной:

-- Да, случай самый обычный. Слишком даже для тебя простой. Я позабочусь, чтобы впредь тебе пришлось заниматься проблемами более интересными!

Не подмигнул ли Освальдо, когда это говорил? Не было ли в его словах намека на иронию? Нет, конечно, Бену это показалось. Просто над ним подшучивает его нечистая совесть, чувство вины, начавшее его обволакивать из-за собственной недоверчивости, скрытности.

Еще немного, и он бы во всем Освальдо признался, но тот встал, а кроме того, в отсек вошла Гунда.

-- Ах да, чуть не забыл! Папка при тебе? -- спросил Освальдо женщину.

Она протянула ему папку. Освальдо вынул оттуда магнитную карточку.

-- От имени руководства вручаю тебе премию в шестьдесят четыре пункта. Потрать их хорошо!

Не подмигнул ли он снова?

Бен начал было, запинаясь, благодарить, но Освальдо оборвал его:

-- Нет никаких оснований благодарить меня! Размер премии рассчитывается по установленной системе пунктов. Благодари компьютер, если хочешь!

Освальдо сам улыбнулся своей шутке, а Гунда рассмеялась, но каким-то недобрым смехом. Оба пожали Бену руки, кивнули и вышли.

Бен сел в кресло и устремил взгляд на магнитную карточку -- шестьдесят четыре пункта. В любое другое время это для него был бы настоящий праздник. Но сейчас?.. Он сунул эластичный листок с магнитными вкраплениями в нагрудный карман и снова повернулся к дисплею. Быстро, целеустремленно, не отвлекаясь ни на миг, начал работать...

Через два часа он знал: из его жизни куда-то исчезли три года. Убедиться в этом оказалось не просто: чтобы обнаружить признаки чего-то необычного, потребовался весь опыт искушенного расследователя. Ибо, разумеется, никаких пропусков в личном деле не было. Медицинские данные, результаты тестов, повторные учебные курсы, экзамены, потребление электроэнергии, использование досуга, индексы предпочтений для спортивных, драматических и развлекательных передач, -- по всем разрядам сведения были полные и однородные. Но именно эта однородность и давала ключ к происшедшему: был отрезок времени продолжительностью в три года, когда она резко повышалась. Ни одного сколько-нибудь выделяющегося события, ничего, что оставило бы за собой хоть какой-нибудь след, ничего, что вспоминалось бы. Зато в медицинских протоколах этого периода он видел даты тех прогреваний, которые время от времени повторно назначали ему медики по поводу боли в плече. Прогревания эти, совершенно неожиданные, совпадали с началом этих сомнительных трех лет. И так же неожиданно, как начались, они прекратились.

Разумеется, он попытался вспомнить себя в то время. Но с тех пор прошло десять лет, а что такое три года, если в течение их не произошло ничего особенного? Мысленному взору являлись только спальные кабины, аудитории и рабочие отсеки, бессодержательные разговоры с соседями и сослуживцами, игры в психогруппе, некоторое волнение, когда он смотрел спортивные соревнования и фильмы, некоторое возбуждение при контактах с Блонди, его куклой, сплошная серая мешанина, ряд бледных картин, какие-то фрагменты прошлого, безразличные, несущественные... И как ни силился он отыскать в своей памяти хотя бы намек на что-то необычное, он не находил ничего.

К вопросу об эмоциях

(сообщение для служебного пользования)