Игрок 1. Что с нами будет?

Это Пэм, и это ее взгляд на мир. Но Лесли Фримонт считает, что люди не делают ничего такого, что не было бы свойственно человеку. И что любой наш поступок исполнен величия: страсть, преступление, верность, предательство. Лесли Фримонт просит своих последователей придумать хотя бы один человеческий поступок, который можно было бы счесть нечеловеческим. Это невозможно; если человек совершает поступок, этот поступок уже просто по определению становится человеческим. Лесли Фримонт говорит: «Мы знаем, что делают собаки. Они лают, сбиваются в стаи и ходят кругами вокруг того места, куда собираются лечь». Лесли Фримонт говорит: «Мы знаем, что делают кошки. Они трутся о наши ноги, когда хотят есть, и любят играть с фантиками на веревочке. А люди? Люди — особенные существа, потому что они могут вести себя как угодно. Нет такого эмоционального состояния, которое не способны переживать люди». Каждый из нас заключает в себе целый мир, говорит Лесли Фримонт. Мир чудесных возможностей. И Лесли Фримонт поможет Рику открыть в себе этот мир.

Рик очень волнуется, потому что сегодня, уже совсем скоро, Лесли Фримонт приедет сюда, в этот самый отель. В этот самый коктейль-бар. Лесли приедет сюда потому, что сосед Рика, парень по прозвищу «Человек дождя», узнал, что Фримонт ведет семинары в Торонто, и нашел в Интернете адрес его штаб-квартиры, и убедил Лесли заехать в бар «Камелота» по дороге в аэропорт — для небольшой фотосессии с обыкновенным, простым человеком.

Рик мог бы и сам найти Лесли, но его компьютер давным-давно умер и теперь стоит на балконе, собирая птичье дерьмо и пыль. Старая клавиатура служит крышкой для банки с белковым порошком, потому что «родную» крышку Рик когда-то отдал вместо фрисби ротвейлеру Человека дождя, и тот изгрыз ее так, что она превратилась в жеваное кружево из красного пластика. Вспомнив об этом, Рик на миг загрустил и подумал: «Вот бы понять, где был тот переломный момент, когда все в жизни переменилось? В какой именно точке жизнь перестала быть увлекательной повестью и обернулась поучительной басней? Жизнь человека не должна быть назиданием с моралью в конце — она должна быть историей без поучений, историей, сочиняемой просто ради удовольствия».

Но интенсивный курс обучения активному управлению собственной жизнью по системе Лесли Фримонта избавит Рика от всех невзгод и печалей, а сам Лесли будет здесь с минуты на минуту. Рик это знает, потому что ему звонила Тара, пресс-секретарь Лесли Фримонта, и сказала, что Лесли хочет лично встретиться с Риком, чтобы пожать ему руку и вместе сфотографироваться, когда Рик передаст ему 8500 долларов наличными. Рика переполняет почти то же чувство, которое раньше всегда возникало за третьей подряд порцией виски — его самый любимый момент. Вот бы вся жизнь состояла из таких моментов: когда ты чувствуешь, что все возможно, что в любую минуту может случиться что-то по-настоящему важное, и это так здорово, что ты живой — потому что, когда ты меньше всего этого ожидаешь, ты вдруг получаешь именно то, чего меньше всего ожидаешь!

— Мы что, оказались в каком-то из фильмов с Бобом Хоупом? — пошутил Рик.

Женщина у барной стойки, привлекательная миниатюрная брюнетка, взглянула на Рика.

— Очень смешно. Или приличные девочки не пьют «Сингапурский слинг»?

— Я рецепта не знаю, сейчас посмотрю в своей «Библии бармена».

— Не надо. У меня телефон с Интернетом, я сейчас быстро погуглю. Так, секунду… ага… одна унция джина, пол-унции вишневого ликера, четыре унции ананасового сока, сок половины лайма, четверть унции «Куантро», четверть унции «Бенедиктина», треть унции гренадина и чуть-чуть «Ангостуры».

— У вас тут свидание, да? С кем-то, с кем вы познакомились по Интернету? — спросил Рик.

Женщина быстро кивнула.

— А вы проницательный человек. Как вы угадали?

— Я сразу все вижу. А вы сами откуда?

— Из Виннипега. Но вы не ответили на мой вопрос.

— Ладно, раз вы спросили, то я отвечу. Сразу видно, что вы пришли на свидание с кем-то из Интернета, потому вы сели у стойки в красивой позе, но вы явно не проститутка. Люди, которые знакомятся по Интернету и назначают свидания, никогда не сидят в кабинках, потому что, когда человек одиноко сидит в кабинке, он выглядит как-то тоскливо, но табурет у барной стойки — и особенно если вы женщина и у вас очень красивые ноги, а у вас они очень красивые, надо заметить, — это как будто сигнал: «Если что, я не против». И у вас с собой сумка. Небольшая, но все же довольно объемная. Поэтому я и подумал, что вы только что с самолета. И не вписывались в наш отель. И вообще ни в какой.

— И как обычно проходят такие свидания? — спросила женщина.

— Тут только два варианта: либо огонь, либо лед. Чтобы посередине, такого нет. Либо вы оба воспламеняетесь сразу и мчитесь в отель снимать номер, либо мрачно сидите минут сорок пять, пьете от нечего делать, потому что нельзя ж вот так сразу уйти, а потом тот, у кого ближе рейс, улетает домой, а второй пьет уже в одиночестве. Ну и тоже летит домой.

— Очень надеюсь на первый вариант.