Игрок

Грай, Ферц, Тола, Гвидо — все здесь. Дышат часто — видно, что торопились. Спасибо, ребята! Ворую у всех поровну маны — ресурса хватает и так — и снова поворачиваюсь к лежащей внизу долине. Юнайские силары на месте — остановились, о чём-то разговаривают. Дальше тянуть смысла нет.

Прыжок! Выныриваю из ниоткуда аккурат между Гражатом и Майком и тут же ухожу в шурс. Первого режущей стороной клевца в шею, второго остриём в глаз. Сколько времени будет подыхать маршал мне пофиг — он так и так труп — а вот америкос мне нужен мёртвым прямо сейчас.

Телохранители мэла Жо одновременно срываются с места, но даже на шурсе им не успеть. Маны с ресурсом я себе уже высосал, кинув в момент своего появления шланги на всех присутствующих. Тело Гражата ещё не успевает упасть, а я уже схватил тушку Джексона — специально прыгал с одним клевцом, чтобы вторая рука оставалась свободной — и, отыскав взглядом край скальной стены, откуда только что прилетел, устремляюсь на телепорте обратно.

— С добычей! — радостно сообщаю друзьям и бросаю труп Майка на камни.

— Красавчик! — ликует Тола. — Это я про тебя, а не про этот кусок дерьма, — тут же добавляет она.

— Оживлять? — кивает Гвидо на мёртвого манника.

— Чуть попозже.

И не успеваю я закончить мысль, как у края обрыва, от которого я успел отойти на несколько шагов, выныривает из воздуха скоростник — один из охранников маршала. Бля! Вот, значит, кого они до пятёрки подняли!

— В камень!

Ору и бросаюсь к Гвидо. Лекарь тот, чья потеря для нас сейчас — самое страшное. Хватаю за руку итальянца и тут же застываю на пару с ним статуей. Вовремя! Клевец врага звонко клацает по затвердевшей голове. Кидаю шланг на урода. Давай, давай — пали ману!

Но у юнайца, похоже, в кармане манитов, хоть жопой жри. А как же. Ему ещё прыгать на телепорте обратно. Тяну почти в ноль. Тола, Ферц, чего ждёте?! Жги гада! Мне нужна ёмкость для сброса побольше. Режима статуи мало, даже если к процессу подключится Грай.

Чёрт! Джи оба мертвы. Без шурса я даже не успел засечь момент, когда скоростник их убил. Сейчас это кус схватит тело предателя — и мы в полной жопе! Без энергии Майка Гвидо сможет двоих оживить, но в целом операция будет провалена. Скоростник вернёт Джексона в лагерь, и его воскресят. Потом манник наполнит юнайского лекаря заново, и тот поднимет Гражата. Дерьмо!

Грай, нет! Дикий — светлая голова — оценил все расклады быстрее меня. Риск безумный! На кону его жизнь! Камень сброшен, и возле трупа Майка кружится серый размытый вихрь. Сражение двух бронебоев на шурсе обычному зрению неподвластно, но мои шланги-насосы держатся крепко. Отыгранные секунды за нас. Каждая приближает тот миг, когда запасы юнайца иссякнут.

На мгновение появляется мысль — отрубить режим статуи и броситься к другу на помощь. Если Грая юнаец убьёт и сбежит с телом Джексона, оживить всех троих даже Гвидо не сможет. У меня пока нет столько топлива, чтобы итальянцу хватило на дополнительное воскрешение. И за полчаса столько мы не накопим обычным путём.

Но нельзя! Нельзя! Охранник Гражата — тварь умная. Он немедленно переключится на Гвидо, и лекарю смерть. А заодно и Ферц с Толой так и останутся трупами. На такое я пойти не могу. Давай, пылесос! Давай! Нули гада!

Грай умница! Держится. Ещё чуть-чуть… Ещё немного…

Нет! Дикий выпал из шурса — он мёртв!

Но своё дело сделал. Запасов юнайца не хватит на обратный прыжок. Это пат. Теперь телепортироваться обратно с телом америкоса ему не по силам. Ну, сука! Сейчас я тебя допью и…

Бля! Я тупая скотина! Ему телепорт этот нахрен не впился! Он же сейчас тупо сиганёт с трупом манника вниз! На подлёте к земле окаменеет и всё. Ударится, вскочит…

Я прыгаю! Статуя сброшена. Шурс замедляет мир. Враг наклоняется, чтобы поднять тело Джексона. Мой клевец метит в спину юнайца. Куда там. Скоростник и спиной меня видит. Разворот. Искры россыпью. Его удар. Теперь я отбиваю. Второй — лишь обманка. Как я и думал, хитрый кус бросается в сторону Гвидо.

Куда?! Прыгаю на него. Валю с ног. Бок взрывается болью. Я ранен! Серьёзно. Теперь он меня добьёт и…

Какой медленный! Я слежу, как клевец врага ползёт к моему виску. Неторопливо так ползёт. Словно сквозь густой кисель.

Выкуси, сука! Маниты тю-тю! Бак пустой. Умри, тварь!

И тут же спокойствие. Мы сделали это. Друзья будут жить. Уклоняюсь от вражеского оружия и всаживаю свой клевец в лоб юнайца.

Победа!

Глава девятая — Жестокий человек чести

— Я… Я… Не надо! Не надо!

Оживлённый лекарем Джексон, прикрываясь руками, прижался к скальному выступу и зажмурился. Америкоса трясло. То ли вспомнил, как я ему бошку клевцом продырявил, то ли прочёл сейчас в моих глазах свою участь. Скорее второе. Свою смерть он едва ли почувствовал — там было всё слишком быстро.

— Боишься, тварь? Правильно.