Игрок

Вскоре я вошел в кафе, где Виктор уже активно наяривал свой завтрак. Вскоре принесли и мой. Как и в большинстве случаев — еда была так себе. Но, пожалуй, то, что я на это обращаю внимание уже радует. Видимо, реально всё пережитое меня немного оживило. Хотя какой ценой?

— Вот на тебя посмотришь — хоть рекламу снимай. А попробуешь — ну хрень же полная, — сказал я, глядя на друга.

— Да я просто не парюсь. Поел — уже хорошо. Бывали времена, знаешь ли… — ответил Виктор.

— Не знаю, ты так-то не большой болтун. А ещё меньше ты любишь рассказывать о себе, — ответил я, — Выходит, что тебе довелось жить впроголодь?

— Не хочу об этом говорить, — буркнул Виктор.

— Ну вот я и говорю, из тебя не вытянешь ничего. Ладно, тогда другой вопрос. Ты вкус еды-то ощущаешь вообще? — мне стало интересно, похоже ли его восприятие пищи на то, что было у меня.

— Ощущаю, не сомневайся. Но аппетит мне отбить тяжело, вот и всё.

После плотного завтрака мы отправились в путь. По словам друга осталось всего ничего, денёк всего. Ну это ехать, дальше пешком придётся. Выходит, что монастырь располагается где-то в глуши. Что и логично. Если туда трудно добраться — это явно плюс в пользу безопасности и независимости места.

На следующий день мы решили заехать в крупный региональный город, находящийся рядом с нашим пунктом назначения, чтобы закупиться припасами. Как сказал Виктор — идти около четырех дней. Поэтому налегке не получится.

Первым делом мы поехали за продуктами. Я сначала думал, что сильно много и не надо. Но друг сказал, что на обратный путь лучше взять тоже. В монастыре нет магазинов, поэтому и довольствоваться придётся тем, что там можно добыть, если не подумаем о провизии заранее.

Крупа, консервы, хлебцы, галеты, шоколад, козинаки, сгущенка, чай и кофе. Скромно, но практично.

На кассе я привычным движением полез за бумажником в инвентарь. Пока сам интерфейс у меня в поле зрения — я могу доставать вещи словно бы из кармана.

— Я заплачу.

— Вот уж нет. Зная тебя, налички на руках ты не имеешь. По картам же нас отследят моментально, — ответил друг.

Резонно, но как же бесит. Ненавижу этих сволочей. Гонят нас как зверей.

Следом мы заскочили в туристический. Вместительные рюкзаки, котелок, хорошая обувь и одежда. Всякая мелочь вроде топора, спичек и тому подобного. Ну и, конечно, палатки. Всё это мы потащили к машине.

Теперь мы готовы.

Когда я вышел из магазина, меня чуть не сбили с ног.

— Смотри куда… Артур?

Пока я фокусировался на объекте с которым столкнулся, он уже повис у меня на шее.

— Уиии! Прям судьба! Я как раз о тебе думала!

Из рыжих волос, узнавания и голоса мой мозг собрал целостную картинку.

Ольга. Но что она здесь делает?

— Ольга? А ты тут откуда?

— Дак я же сюда и ехала, у меня тут тётушка живёт!

Виктор, который шел чуть позади, остановился рядом. Я заметил, как взгляд девушки стал чуть более холодным.

— И тебе привет.

Видимо, она до сих пор обижена, что он не нашёл у неё магических талантов.

— А вы тут как?

— Поход у нас.

— Ооо, интересно. А куда? Тут столько всяких классных мест есть!

— Это секрет.

Девушка любопытно прищурилась.

— Так это по вашим, — она помахала рукой, видимо, изображая магию, — делам?

— В некотором роде.

— Рады были повидаться, но нам пора, время не ждёт, — вклинился Виктор в нашу беседу.

— Да, он прав, мы несколько торопимся. Рад был тебя видеть, — я это говорил куда более искренне.

Мы уж было собрались идти грузить имущество в машину, как Ольга вновь встала поперёк дороги.

— Да подожди ты! Я ведь не просто так сказала, что о тебе думала! Мне нужна помощь!

— Минутку, — я всё-таки обошел её и сложил вещи в багажник, а уж после вернулся, дабы выслушать.

— Что стряслось?

— Моя тётушка. У неё странная болезнь. Врачи не могут ничего понять, а она всё более измученная становится. Увядает прямо на глазах! — было видно, что говорить ей об этом тяжело.

— Ну мы-то и подавно не врачи! — снова включился в разговор Виктор.

И по сути он прав. Кто знает сколько времени может занять создание подходящего исцеляющего навыка. Я даже не уверен, что вообще смогу его создать с моим уровнем знаний. Это всё-таки не просто пиф-паф делать из пальца. А зельев у меня больше нет. Крысы, видимо, слишком ничтожны, чтобы из них ценный лут падал, а с Марфуши выпало разное, но не зелье, увы. Но что-то вынудило меня поднять руку, жестом прося друга не вмешиваться. Я должен объясниться сам.

— У меня больше нет того средства, которое я тебе дал, когда ты была ранена. Без него я помочь не могу. Извини.

Было тяжело говорить подобное. Видимо, так себя чувствуют врачи, вынужденные говорить родственникам пациента, что его нельзя спасти? Беспомощность и сожаление?

— Я понимаю, но в том и дело. Похоже, что это не физическая болезнь, — несмотря ни на что, в её взгляде я видел надежду, — это что-то из вашего мира. Что-то злое.

Ну конечно. Это нормальная реакция на подобное событие. Я ведь её отлично понимаю. Моя мама ведь тоже уходила у нас на глазах. Медленно и неотвратимо. И я тоже не хотел верить, что нет способа ей помочь.