Игрок

Я почувствовал укол стыда. Осознание собственной наивности больно ужалило мою гордость. Не то, чтобы я сильно гордился теми событиями, особенно зная чем всё закончилось. Но где-то в глубине души чувствовал себя крутым. Смог защитить друга и прогнать бандитов. А оно вот как.

— Но ведь он чуть не погиб из-за меня… — я уже сам отчаялся, но всё же высказал последнее возражение.

— Ещё бы он на такое не пошёл. Виктор зациклен на тебе. Конечно, он будет сражаться за тебя. Даже если сам предпочёл бы этого избежать.

Чем больше я вспоминаю все прошедшие события и пропускаю их через призму новых фактов, тем больше всё сходится.

Я схватился за голову и уткнулся лицом в колени, пытаясь взять себя в руки. Безумие какое-то. Люди, которых я считал врагами — вполне дружелюбны и миролюбивы. Человек, которого я считал своим другом и которому доверял — оказался подлой тварью, которая разрушила мою жизнь.

Как вообще дальше жить-то? Я же, выходит, вообще правду и ложь различить не способен. Может и сейчас мне пудрят мозги, а я ведусь? Или это всё мои глюки, а самого меня уже доят на фабрике? А может даже фабрики никакой нет и я сейчас в психлечебнице? Может всё же я сошёл с ума и живу в мире своих безумных фантазий?

Ну не может же реальность быть такой! Ну не может!

— Понимаю. Принять факты бывает тяжело. Но чтобы убедиться, посмотри на вчерашнюю запись. Мы отправили группу захвата, чтобы его взять. Спустя несколько часов после твоего ухода.

— Как вы нас нашли? — спросил я.

— Ты ведь сразу после нашего разговора вызвал такси и купил билеты на самолёт в Москву онлайн. Адрес звонка, айпи заказа. Вот и адрес. Сопоставив схожие случаи за малый период времени после звонка, мы смогли вычислить несколько возможных точек, в которые выслали группы захвата.

Вот же я олух. Так легко подставил нас. Да, Виктор, судя по всему, а мне не друг. Но ошибка есть ошибка.

— Вот погляди.

Он включил телевизор, висящий на стене, покликал пультом и видео пошли одно за другим. Пульт он отдал мне, чтобы я мог остановить на нужных мне моментах.

Судя по всему, оно было с нательных камер, но при этом довольно дорогих, ведь качество позволяло хорошенько рассмотреть происходящее.

Ныряют в Зазеркалье, выныривают уже в номере, видимо, рассчитывая вырубить его без боя. Виктор открывает глаза и тут же утягивает их обратно. Это ясно по короткому кадру, когда изображение заволакивает серым. На доли секунды, но я заметил. Когда перемещаюсь сам, выходит похоже. Что-то практически незаметное, но, привыкнув, начинаешь легко замечать точный момент перемещения.

Начинается бой. С первых же мгновений вообще не похоже на Виктора. Слишком стремительный. Он перекатывается, уклоняясь от заклинания, которое должно было его обездвижить, уходит с линии огня и использует одного из бойцов, как живой щит. Я поставил на паузу.

— Вы вроде отправляли его задержать, а тут стреляют на поражение, — сказал я.

— Приказ был захватить по возможности. При невозможности — ликвидировать. Он опасный психопат, который заражал наших сотрудников, чтобы получать информацию. Как знать, сколько ещё у него таких «заражённых», — спокойно ответил директор.

Звучит паскудно. Но, с каждым кадром я всё больше убеждаюсь, что это было не зря.

Летят заклинания с обеих сторон. Стоп, он ведь ни разу не использовал заклинания в бою при мне. Фигачит каким-то ледяным шипом в одного из бойцов. При этом кинетический щит не применяет. Видимо, не может.

А вот это его любимый трюк, да. Двое бойцов убивают друг друга. Ребяток-то, похоже, слабеньких отправили. Так быстро сломал их волю. Могу только посочувствовать. Или он намеренно занижал силу своих способностей, чтобы дурачить меня? Не лишено смысла, учитывая, что я сейчас увидел. Он намного сильнее и опаснее, чем я думал.

Последние противники пали на землю. А я не могу перестать смотреть на Виктора. На его выражение лица. Никогда его не видел таким в бою. Он смеётся? Ему весело? Он искренне наслаждается убийством?

Нет. Не могу поверить в это. Это наверняка фейк. Меня просто дурачат. Что мешало им смонтировать? Быть не может, что он настолько хороший актёр и умудрялся так хорошо скрывать свою натуру.

«Или ты просто туп, как пробка, и наивен донельзя», шепнул мой внутренний голос, от которого я тут же попытался отмахнуться.

Поднимает что-то с пола. Камера погибшего бойца всё ещё ведёт трансляцию. Лист бумаги? Его глаза бегают по нему, после чего он рычит от ярости, словно зверь, и отбрасывает лист в сторону.

Тот падает на тело бойца. Видно лишь уголок. Но. Это мой почерк. Эти корявые загогулины точно мои. Они не могли знать, что я оставлю ему записку. Да ещё и на листке бумаги из блокнота, который валялся у меня в инвентаре. С такой тоненькой фиолетовой рамочкой.

Не могли. Просто не могли. Они не могли подобное сфальсифицировать.

— Нет, дружочек, ты не уйдёшь. Я сожру тебя. Ты мой. Ты мооооой!

Я узнаю его голос. Но я не узнаю того, кто говорит. Это не мой друг Виктор. Это вообще не человек.

Это сама смерть во плоти.

Глава 29. Примирение

Голос Виктора заставил меня вздрогнуть.