Игрок

В купе постучали. На пороге показался нищий. От него смердило, остатки одежды давно залоснились и обветшали от времени и непогоды, были рыжими от грязи. Лоб, впалые щеки, тонкое горло избороздили глубокие морщины. Только большие, яркие голубые глаза выдавали в нем живого человека. Совершенно непонятен был его возраст — что-то между тридцатью и шестьюдесятью годами. Не говоря ни слова, он просил милостыню. Это было, пожалуй, его единственной заботой и последним смыслом общаться с миром. Вид этого замызганного горемыки вызвал у господина Алтынова внимание и жалость, у него запершило в горле. Молодой человек смотрел на него сочувственным взглядом, и вдруг в его голове мелькнула страшная мысль: «Если бы не мои фантастические руки и виртуальная голова, еще неизвестно, кем бы я сам стал!» Он открыл бумажник, плотно набитый купюрами: «Я дам вам триста долларов. Вы сможете привести себя в божеский вид?» — «Вздор! Зачем?» — сквозь желтые зубы произнес тот как-то даже лениво. «Вы не хотите вернуться в общество? Полюбить женщину? Поплескаться в джакузи?» — «Нет!» — на его лице появилась угрюмая ироническая гримаса. «Но почему?» — «Наивное восхищение внешним бытом. Я в нищенстве открыл тайну жизни. Нашел сам себя. В этой жизни так спокойнее. Никогда не встает этот мучительный для вас вопрос о справедливости. А человека тянет доказывать». — «А вы человек?» — «Нет!» — «А кто?» — «Я существо. Часть природы». — «Но человек — это тоже часть природы». — «Вздор! Природа вызывает у человека зависть, вечное желание ее победить, подчинить своему неуемному честолюбию». — «А вы?» — «Я слился с ней. Без желаний и планов, без проектов и требований. Нищенство — среда моего счастливого обитания». — «Сколько денег вам дать?» — «Мелочь, в которой вы не нуждаетесь». — «Сто долларов?» — «Я не возьму их. Меня обыщут и убьют». — «Сколько?» — «Ничего не надо. Я пойду…» — «Возьмите сто рублей». — «Вздор! Нет». — «Возьмите десятку. Это меньше, чем полдоллара». — «Спасибо», — нищий опустил веки, поклонился и закрыл за собой дверь.

Господин Алтынов хотел было начать свои рассуждения, касаясь последнего эпизода, но слова «жалкий человек» застряли в его устах. «У человека наших дней нет определенного лица. Как погода, как чувства и страсти людские изменчивы, как политики за день говорят прямо противоположные вещи — так и российский человек остается рыхлым, зыбким. В нем не хватает цельности. Это собрание персонажей с самыми разными цветовыми оттенками души. Преобладают мрачные тона. Поэтому наша жизнь такая непостоянная в своих парадоксальных противоположностях. С крестом на груди и Богом в душе мы постоянно держим наши сердца открытыми для дьявольщины. А вот в нищем, посетившим нас, было что-то законченное, постоянное. В его необыкновенно ярких глазах прочитывалась какая-то вечная линия жизненной мудрости. При совершенно грязном теле, похожем на мусорную кучу, мне представилась чистейшая душа, родственная божественной музыке Баха. Согласен, такой стиль жизни для нас неприемлем, кажется жутким, но по своей философской концепции он строен. Этот нищий вызвал у меня глубокие симпатии. Я уже очень жалею, что не остановил его, чтобы послушать речь этого бедолаги, понять ход его мыслей, познакомиться с его мудростью. Между первым ощущением брезгливости от его внешнего вида и глубоким уважением к его внутреннему хрупкому, пламенному и драгоценному миру прошло всего одно мгновение, а какую пропасть оно обозначило! Вид этого заброшенного существа вначале потряс меня своей низменностью, а потом глубоко ранил своим величием. Может быть, он и был истинно Божьим человеком, которого я никак не могу встретить на просторах Отечества?!.»

Юлия Боярова наградила молодого человека влюбленным взглядом.

В купе постучали. На пороге появился Ферапонтов. С ним были еще трое: полная, средних лет дама в какой-то театральной одежде, похожей на цветастое платье цыганки; однорукий коротыш в черной рубашке, белом из искусственной ткани костюме и алым платочком вокруг шеи, с высокомерным взглядом и приподнятой с правой стороны губой. Третьим был стройный, элегантный мужчина в голубой сорочке с экзотическим галстуком, по которому бегали и плясали обитатели джунглей. «Что-то в нем есть знакомое», — подумал о последнем господин Алтынов.

«Как пообедали?» — спросил господин Ф.