Игрок

Хозяин ждал на берегу. Низкорослый коренастый мужчина нервно прохаживался вдоль берега, пощелкивая короткой бамбуковой палкой по ноге. Он повернулся лицом к подплывающему Солу, и тот увидел, как холодная улыбка раздвинула тонкие губы, оголив редкие кривые зубы. Черная точка четко обозначилась посередине желтого лба. Ничем не примечательное круглое лицо было точно таким же, как и все те лица, которые Сол видел между старыми хибарами вдоль реки.

– Простите, хозяин, я опоздал! – Сол ощутил, как тело его переломилось пополам, и лоб почти уткнулся в колени.

– Где рыба? – бамбуковая трость уткнулась в затылок Солу, и он вздрогнул.

– Вот! – он лишь слегка разогнулся, протянув улов.

– Здесь мало! – голос звучал тихо и даже вкрадчиво, но Сол вдруг понял, что это очень плохо.

– Лодка перевернулась, хозяин! Я все наверстаю, хозяин! Я поймаю завтра в два, нет, в три раза больше! – в голосе Данга звучали ужас и унижение, и от этого Сол взбунтовался.

«Ну, нельзя же так».

Мысль отчетливо прозвучала в голове, и Сол ощутил ответный порыв страха. Ему пришлось сжать и отодвинуть Данга, и на мгновение он почувствовал сопротивление чужого сознания.

– Забирай сколько есть и уходи. А пару штук я прихвачу для своей матери. Завтра наловлю больше, я обещаю! – Сол выхватил две крупные рыбины. Он смотрел прямо в глаза желтокожего мужчины и слегка улыбался.

«Всегда можно договориться, Данг!»

Мысль была короткой, почти мгновенной, потому что тут трость хозяина взлетела в воздух и с сухим треском опустилась Солу на руки. Боль была такой острой и безжалостной, что Сол даже не успел вскрикнуть – горло перехватило мучительным спазмом. Он упал на землю, уткнувшись лицом во влажную глину, ощутив ее соленый дробящийся песчинками вкус на зубах. Следующий удар взорвался болью где-то в пояснице, и Сол почувствовал, как дернулись от удара ноги. Удары сыпались один за другим, разрывая болью натянутую кожу, дробя мышечные волокна, оставляя кровавые ссадины.

«Надо встать. Надо встать и перехватить палку, иначе Дангу конец!»

Но мысль растворилась в черноте, и Сол отключился. Когда он пришел в себя, Данг медленно брел вдоль улицы. На лоб стекала кровь, и он постоянно вытирал ее, чтобы она не попала в глаза.

«Мама! Мама дома одна. Надо идти домой».

Видимо, на затылке от удара появилась гематома, она ощущалась болезненной тяжелой опухолью, тупо пульсируя при каждом шаге. Временами накатывала тошнота, и Сол судорожно сглатывал, подавляя рвотные позывы. Но он даже был рад, что это отвлекало его от собственных мыслей – ему было стыдно перед персонажем за свое глупое поведение.

«Сгубил улов, настроил против перса работодателя, оставил избитое тело. Да я просто чемпион!»

Наконец, Данг повернул в сторону маленькой деревянной коробки с соломенной крышей, и Сол понял, что они пришли. Он толкнул рукой висевшую на одной петле дверь и вошел внутрь.

– Мама, – испуганным шепотом позвал он. В углу в куче тряпья кто-то зашевелился и застонал.

– Мама! – с ликованием вскрикнул Данг и бросился к женщине. Он смахнул с ее лица старую рваную простынь и коснулся щеки.

– Мама, – пробормотал он, прижимаясь губами к теплому лбу с ярко-красной точкой в центре. Страшно худое морщинистое лицо матери осветилось радостью узнавания, спекшиеся губы с трудом разошлись, и она прошептала:

– Данг, сыночек, я дождалась! – глаза сухо блестели и неотрывно смотрели на Данга. Невероятным усилием женщина подняла правую руку, коснувшись щеки сына легким поглаживающим движением. Данг сжал руку матери и поцеловал тонкие иссушенные пальцы. Веки женщины дрогнули, грудь опустилась, выдохнув остатки воздуха с еле слышным стоном. Свет медленно растворился в ее неподвижном взоре. Данг несколько минут молча смотрел на черные растекшиеся зрачки матери. А потом поднял голову к небу и заплакал.

Сол так резко дернул шлем вверх, что чуть не оторвал себе ухо. Ему пришлось опустить голову на кромку стола, чтобы дурнота исчезла и сердце перестало колотиться о ребра.

«Сейчас я его придушу!»

Он встал и, покачиваясь, подошел к Чуду.

– Снимай шлем, гений! Выходи давай или я тебе башку вместе со шлемом оторву, – он с силой ткнул приятеля в плечо. Чуд нервно заерзал руками в пространстве и снял шлем.

– Чего? Наигрался? – зрачки его были черными и расплывшимися, и Сол вспомнил мать Данга. Рука его сжалась в кулак и точным движением ткнула Чуда в нос. Тот охнул, дернулся в сторону и зажал нос ладонью. Между пальцами просочилась кровь. Сол остервенело продолжил атаку. Чуда это не обескуражило, лицо его растянулось в самодовольной ухмылке.

– Я смотрю, игра зашла! – заржал он, уворачиваясь от приятеля, – да успокойся ты! – он схватил его за руки, пачкая кровью рукава пиджака Сола. Тот вырвался и отвернулся.