Игрок Фемиды

Дверь внедорожника хлопнула. И пакет выпал из обмякших пальцев при ровном звучании проклятого голоса, заставившего сердце бешено ударяться о грудную клетку а душу заметаться в помертвевшем теле, вызывая дикую, ни с чем не сравнимую болезненную тоску, будоражащую кровь в жилах.

— Привет, маленькая.

Меня будто заморозили. Ни пошевелиться. Страх, отчаяние, колющая тоска, неверие схлестнулись пенящимися волнами и накрыли с головой, сорвав дыхание. Я стояла, широко раскрывшимися глазами уставившись на дверь перед собой. Мурашки вдоль позвоночника. Внутри все сжалось до отчетливой боли. От страха. Медленно, на деревянных ногах повернулась.

Он почти не изменился. Окатило жаром, сжигая жилы и разрывая сердце. Будто не было пропасти времени между нами. То же лицо с резкими, но достаточно изящными скулами, прямой нос, ровная линия губ. Те же по волчьи бледные голубые глаза. Белая рубашка, черные брюки и приталенное черное полупальто. Я безотчетно сделала шаг назад и уперлась спиной в безразличную сталь двери. Дыхание сорвалось, когда сделал шаг ближе. Нахмурился, и остановился.

— Тебе совершенно не идет этот цвет волос. — Хмыкнул он, опираясь бедром о переднее крыло машины и доставая из кармана сигареты. — И шмотки тоже. Что за мешковидная безвкусица?

— Убирайся. — Выплюнула я, по животному ощерив верхнюю губу.

— Я ж только что приехал. — Усмехнулся он, выдыхая дым и вглядываясь в мое лицо. В его глазах мелькнула тень тоски, что тронуло дрожью похолодевшие кончики пальцев. Он отвел взгляд на свои наручные часы. — Ну как, только что. Часа два кукую тут сижу. И ночь в городе. Сложно, однако было пробить тебя. Как будто оберегал кто-то. Я уже правда начал подозревать чье-либо покровительство, но нет. Даже удивительно, что это просто твое везение так позволяет так хорошо мыкаться по углам. Год и восемь месяцев. Я просто охренел уже от всех твоих перемещений. Ладно здесь задержалась…

— Убирайся. — Чувствуя как все внутри дрожит, как накрывает лавина слепящего безумия, сильнее вжалась в ровную, холодную поверхность двери.

Антон хмыкнул, отведя взгляд и добавил таким голосом, что мне стало плохо:

— Поехали домой, маленькая.

Резко отвернула голову, чтобы отросшие пряди скрыли мое лицо, кривящееся в попытке сдержать глупые слезы. Тело будто лихорадило. Вдох. Выдох. Еще раз. И Еще. До чувства обретения более-менее контроля над собой. Медленно подняла взгляд на него. А там сожаление. Не жалость. Сожаление и глубокая тоска по мне.

— Уходи. — Жалко и совсем неубедительно. — Уезжай отсюда.

— Только если с тобой.

— Я… я замуж выхожу. — Мой отточенный мрачный взгляд исподлобья его совсем не впечатлил, хотя людей заставлял оторопеть.

— Не вышла ж еще. — Усмехнулся он, скользнув взглядом по моей правой руке. — Или, вернее будет сказать, что вышла, судя по твоей фамилии. Только вот меня обрадовать забыла.

— Мне сказали, что под ней точно искать не будут. — Негромко проронила я, старательно гася животные, безумные чувства, зарождающиеся в душе и старающиеся испепелить рациональность разума.

— Не ошиблись. — Усмехнулся Антон, чуть прищурившись и пробегаясь взглядом по моему напряженному телу, все так же прижимающемуся спиной к двери. — Я так понимаю, помогал наш общий знакомый, раз за грядущие мои поиски был в курсе?

— Не имеет значения. — Резко отрезала я, пытаясь заставить себя смотреть на него ровно, без вызова и просьбы, бурлящих в голове.

— Ну, точно, Дроздова. — Выдохнул дым, отведя взгляд и давая мне передышку. — Разъебу их шарагу. Почему-то о Луизе я так и не подумал.

Утренняя воскресная тишина звенела от напряжения между нами. При словах о Луизе, я безотчетно ощерилась, понимая, что Антон действительно накажет ее. А методы у него… у твари…

— Она помогала мне по моей просьбе. Вот меня и разъеби. — Рыкнула я, засовывая трясущиеся пальцы карманы.

Антон усмехнулся, прицокнув языком и снова посмотрел на меня тяжелым взглядом. Нужно уходить. Снова бежать. Снова все бросать. Господи, как я устала…

Дрожащая рука вытянула ключи из кармана. Пальцы замерли на брелке от домофона. Антон сделал шаг. Меня вдавило спиной в дверь. Я оцепенело смотрела на его медленное приближение. Безотчетно, совсем по животному оскалилась, понимая, что загнана, сломана, и… парадоксально желаю прикосновения его прикосновения. Слезы потекли из глаз от ужаса творящегося во мне. Антон остановился. Прикусил губу. Он ведь прекрасно читал меня по лицу. Всегда. Шаг к капоту, оперся спиной, чуть склоняя голову и ожидая, когда я справлюсь с собой.

— Лен, я знал, что ты меня не примешь, когда я найду тебя. Поэтому я уже год в стабильной завязке. И возвращаться к дури не планирую. — Негромко произнес он то, что я так жадно, так страстно хотела услышать, что саму себя напугала этим.

Вдох выдох. Прикрыла глаза и сделав над сбой усилие, почти равнодушно бросила:

— Рада это слышать. Удачи что ли тебе. — Повернулась спиной и потянула ключ к домофону.