Игрок (ЛП)

Я притянул ее к своей груди и закрыл глаза.

— А чего будет достаточно? — спросил я, закрыв глаза.

— Не думаю, что мы сможем что-то изменить, — прошептала она. — Твоя жизнь в другом месте. Моя – здесь.

— Ты бы переехала, если бы я попросил? — я задал вопрос, слегка откинувшись назад, чтобы рассмотреть ее мягкие черты.

— Я... Я не знаю. — Она замолчала. — Мой отец только что вернулся, Уор. Моя жизнь здесь. Я не знаю.

— Понимаю.

Мне это не понравилось, но я понял. Было бы несправедливо просить ее изменить всю свою жизнь ради меня. Для начала мне следовало бы заработать право на это, но даже если бы я не потерял его, это было бы несправедливо по отношению к ней.

Я снова провел большим пальцем по ее щеке и приблизился к ней, пока кончики наших носов не соприкоснулись.

— Я так чертовски скучаю по тебе, — прошептал я.

— Ты играешь нечестно.

— Понимаю. — Я улыбнулся ей в губы. — Когда дело касается тебя, я не могу думать о честности.

Она не ответила, но ее дыхание участилось.

— О чем ты сейчас думаешь?

— Что ты прикасаешься ко мне, — прошептала она.

У меня перехватило дыхание. Мое сердце заколотилось со скоростью, с которой обычно скакало на поле.

— Как еще к тебе прикоснуться?

— Ты сам знаешь.

— Где?

— Где угодно, — сказала она, прижимаясь ко мне грудью. — Везде.

Моя ладонь скользнула по ее лицу, мягкой шее, стройному плечу. Я накрыл ее грудь поверх рубашки и закрыл глаза, пытаясь сдержать стон.

— Я должен спросить тебя кое о чем, — произнёс я, не открывая глаз.

— Спрашивай, — прошептала она.

— У тебя... Я видел тебя с Куинном.

Я почувствовал ее руку на своем лице и открыл глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Никогда, Уоррен. Никогда.

Я облегченно вздохнул и прижался к ее губам. Принялся исследовать ее рот, пока мой язык не встретился с ее. Она застонала, углубляя поцелуй, и я прижался к ней, закинув ее ногу на свое бедро и прижавшись эрекцией к ее промежности.

— Уоррен, — она громче простонала, разорвав поцелуй.

— Где я тебе нужен? Скажи.

Камила скинула ночную рубашку, следом через кровать полетело ее нижнее белье. Когда она потянулась к моим трусам, я усмехнулся.

— Терпение, детка. У нас вся ночь впереди, — промурлыкал я.

— Сегодня – это все, что у нас есть, — прошептала она, забираясь верхом на меня.

Она наклонилась, защекотав меня волосами, и прижалась ко мне губами. Одной рукой она стала меня ласкать, не прекращая целовать. Мои бедра дернулись вверх.

Ее слова крутились у меня в голове. Сегодня – это все, что у нас есть. Я отказывался в это верить. Я отказывался это принимать.

Мне пришлось бороться с желанием взять инициативу в свои руки, завалить Камилу на спину и жестко и быстро взять ее из-за того, что она усомнилась в том, что у нас есть. Я просунул руку между ее ног и погладил. Как только мои пальцы скользнули внутрь, она со стоном откинула голову назад.

— Камила, — простонал я. — Ты такая мокрая.

Она раздвинула ноги еще шире и задержала дыхание, когда я, держа ее за бедра, начал в нее проникать. Мое дыхание стало прерывистым, пока я ждал, когда она привыкнет ко мне и начнет двигаться. Я сглотнул, пытаясь успокоиться, но когда она положила ладони мне на грудь и, наконец, начала раскачиваться, я почти потерял остатки самообладания. Каждый раз, когда она встречала мои толчки, всплеск адреналина врывался прямо в мое сердце. Каждый раз, когда она произносила мое имя, словно мольбу, какая-то часть меня ломалась.

Я приподнял ее, перевернул на спину и глубоко вошел в нее, отчего она громко ахнула.

— Я хочу, чтобы ты чувствовала меня везде, — прорычал я, снова проникая в ее рот. — Я хочу, чтобы ты помнила, каково нам вместе. — Она вцепилась в мои плечи, вонзившись ногтями в трицепсы. — Я хочу, чтобы ты почувствовала, от чего отказываешься.

— Нет, — выдохнула она. — Я не отпущу тебя.

Я остановился и посмотрел в ее широко распахнутые дикие глаза.

— А ты не отпустишь?

— Я просто не понимаю, как сделать, чтобы это сработало, — всхлипнула она. — Не понимаю, как я смогу работать здесь, а ты – в Англии.

— У нас все получится.

Я снова врезался в нее. Она охнула, выгнула спина и впилась глубже ногтями.

— Как?

— Мы что-нибудь придумаем.

Я обхватил ее грудь и ущипнул сосок, целуя губы, щеку, веки, подбородок, шею.

— Футбол – это твоя жизнь, — прошептала она.

Я снова остановился и уставился на нее. На эту красивую, бескорыстную женщину, которая была готова на все ради кого угодно без вопросов. На эту красивую женщину, которая появилась на похоронах моего отца, хотя и ненавидела его, только чтобы поддержать меня.

Я наклонился и поцеловал ее снова, желая этим стереть все ее заботы. Мне хотелось показать ей, а не просто сказать, что моя жизнь – это она. Вместо этого я занимался с ней любовью до тех пор, пока мы оба не насытились и не запыхались, а потом я держал ее в своих объятиях и целовал ее плечи, лицо, губы, пока мне не пришлось проснуться, чтобы совершить перелет.

Глава 42

Уоррен