Игрок (ЛП)

На втором свидании ты сцепилась с Джеком Дэниэлом, и Джек победил. Пока тебя тошнило, я придерживал твои волосы. Ты сказала, чтобы я возвращался на вечеринку. Я понял, что предпочту остаться в туалете с тобой, чем буду тусоваться с другими. На следующий день ты сделала меня просто героем и задорно отблагодарила.

Я всегда буду тебя любить, Б.

Если не брать в расчет предательство, мне было жаль, что он зациклился и не мог двигаться вперёд. В смысле, да, мы планировали соединить наши судьбы и жить долго и счастливо и всё такое, но ведь прошёл уже целый год. Вполне возможно, моё одиночество подогревало в нём надежду.

— Ух ты, — протянул Бенжи. — Это ты ей сшила?

Я взглянула на монитор. Кэрин уже перешла к стриптизу?

На ней было моё последнее творение: нижнее бельё, состоящее из алых лент в духе весёлой вдовы.

Я сконструировала бельё так, что снять его для мужчины было практически невозможно. Расстегнуть каждую ленту — та ещё головоломка для терпеливого мужчины, она же — идеальная приманка для медовой ловушки.

Своего сына, Кэша, сестра родила всего шесть месяцев назад, но, подстёгиваемая местью, Кэрин быстро вернулась в форму. Единственным напоминанием недавней беременности оставалась её грудь, которая теперь была больше моей.

При виде Кэрин в нижнем белье плечи Бенжи напряглись, а дыхание участилось — хотя он старался никак себя не выдать. Увы, некоторые реакции скрыть невозможно. — Не старайся выглядеть, как ни в чём не бывало. Мы же аферисты, помнишь? — Детали были нашей профессией.

Он бросил, не отводя взгляда от картинки: — Ты очень несносная сестрёнка, ты в курсе?

— На самом деле я ведь тебе не сестра, а значит и Кэрин тоже.

— И твои родители — не мои родители. А своих родителей я люблю.

Сегодня они нянчились с Кэшем. — Папа с мамой могут стать тестем и тёщей. Или ты просто будешь членом семьи без каких-либо ярлыков. — Как Русский Эл, наш лучший сообщник.

— У меня в голове и так полно всякого. Последнее, что мне нужно — влюбиться в Кэрин.

Только появившись в нашем доме, он страдал от ужасных кошмаров, с криком просыпаясь посреди ночи. Я пробиралась к нему в комнату и спала на полу, чтобы отгонять собой то, что его пугало. Я была слишком мала, чтобы знать: нельзя никого оградить от собственных воспоминаний.

С тех пор он почти оправился, но, конечно, я понимала, почему он вздрагивал, услышав выстрел.

— Ну вот, — сказал Бенжи. — Сейчас она его разговорит…

Выдержки из аудиозаписи голоса конгрессмена:

— Ничего подобного я раньше ни с кем не испытывал. Даже с Шейлой, упокой господи её душу. (Бинго!)

— Моя покойная жена была моей единственной женщиной. (Не считая оргии с эскортницами вчера вечером)

— Я сделал вазэктомию. Можно не пользоваться презервативами. (Шейле это точно не понравится, конгрессмен)

И люди ещё удивлялись, почему я считала мужчин слизняками? Даже Кэрин, похоже, начинала терять терпение.

Как только клиент оказался голый в постели, сжимая свой тощий член, Бенжи пробормотал в микрофон:

— Уже скоро.

На своих шпильках она продефилировала к кровати и оседлала мужика, одновременно начиная свои грязные разговорчики по сценарию, выверенному и отполированному годами. Лучше классики ничего не придумать.

Бенжи давал указания:

— Сдвинься чуточку влево. Ещё немного. Почти, почти — готово. Фотография ценой в миллион. А на видео будет видно, как трясутся его руки. Готова встретить своего раздражённого бывшего мужа?

Поднятый большой палец.

Вставая, Бенжи мне подмигнул.

— Представление начинается.

Глава 10

Музыка грохотала, свет лазеров пронзал слабо освещённое пространство клуба, а вокруг меня на танцполе тусовались полуодетые двадцатилетки.

Голова у меня кружилась, тело двигалось под звуки хауса.

Я с удовольствием выгуливала своё крошечное чёрное платьице. Оно было коротким, облегающим и с длинной молнией спереди для быстрого доступа. На поверхность ткани на десятке разных языков была нанесена надпись «старайся», которая становилась видна только в ультрафиолетовом свете. Сапоги на высокой платформе достигали середины бедра. Я нанесла яркий макияж, надела серьги-шипы и неоновый ошейник, который мне сунул кто-то в клубе.

Мои волосы свободно развевались, от образа «хорошей девочки» ни осталось и следа.

На обед у меня было желе с алкоголем — кто сказал, что это не еда? — и целое ведро Ром-колы. Разумеется, я опьянела. И спросила Кэрин со всей серьёзностью: — Если мошенничать, разыгрывая медовую ловушку, значит, мы будем медовыми мошенницами?

Сейчас моим партнёром на танцполе был темноволосый Дейн с красивыми мускулами и «ролексом» на мясистом запястье.