Игрок (ЛП)

— Что ты слишком хорош, чтобы быть настоящим, здоровяк. — Всю мою жизнь я задавалась вопросом, как можно быть такими глупыми и попадаться на удочку мошенникам. Если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, блядь, так оно и есть, идиоты.

— Я не такой, — ответил он. — Есть кое-что… некоторые сложности, с которыми тебе вместе со мной придётся столкнуться. Но мы их преодолеем, мы будем счастливы.

Сложности? Слишком расплывчато. Но что может быть хуже угрозы картеля сжечь заживо?

— И когда я сделаю тебя своей женой, за тобой всегда присмотрят, если со мной что-нибудь случится.

Что-нибудь случится? Я перепугалась:

— Ты что, умираешь?

Он ответил почти удивлённо:

— Нет, moy 'angel. Но я хочу, чтобы ты стала Севастьяновой. Так будет проще.

Виктория Севастьянова. Да чтоб меня!

— Этот шаг приведёт нас к необходимости тесного сосуществования. А я ничего о тебе не знаю.

— Я рождён, чтобы делать тебя счастливой. Защищать тебя. Выйди за меня замуж, и я сделаю тебя свободной. Подарю тебе весь чёртов мир.

Свободной?

— Но и обо мне ты ничего не знаешь!

— Разве? Я вижу самую красивую, умную и талантливую девушку, которую я когда-либо встречал. К тому же, она шалунья, заставляющая вскипать мою кровь. — Я покраснела, зная, что моя семья всё слышит. — Другой такой мне не найти. Так отчего мне не хотеть заполучить её для себя?

Он говорил так логично. И куда только делись недавние страхи?

Дмитрий обхватил ладонями моё лицо.

— Ты сказала, что глядя на меня, ты чувствуешь себя словно под гипнозом. Не сопротивляйся этому. Потому что я чувствую то же самое, когда смотрю на тебя, и я отдался этому ощущению. Просто отдайся.

Глаза закололо от слёз. Настоящих.

— Я не люблю тебя, — выпалила я. Так и видела, как вся моя семья возвела очи к небу. Глупышка Вайс всё испортила.

Дмитрий чуть наклонил голову, пытаясь разгадать выражение моего лица.

— А могла бы?

Пока я обдумывала ответ на его вопрос, в голове проносились воспоминания…

Его игривый тон, когда я пялилась на его задницу. То, как я идеально умещалась у него на коленях. Моё желание его защитить. Связь, которую я чувствовала, когда он притягивал мой люб к своему. То, как он смотрел на моё тело, словно на бесценный подарок. Прикосновения. Поцелуи.

И я ответила правду.

— Да. Могла бы.

Он протянул мне руку. На ладони ещё оставались следы от ногтей. Потому что вчера он сдерживался изо всех сил. Чтобы выполнить данное мне обещание.

Разве я могла не принять эту руку?

Его глаза вспыхнули золотом.

— Ты станешь моей женой, правда? — Уголки губ изогнулись. Его первая полуулыбка.

Сердце загрохотало в груди. И. Я. Окончательно. Пропала.

***

Стоя перед мировым судьёй, я занервничала.

Обручальное кольцо жгло палец. Сидело оно великолепно, но каждый раз касалось щеки, когда я заправляла волосы за ухо — признак нервозности, от которого я себя отучила ещё в детстве.

Разумеется, для Дмитрия у меня не было кольца, поскольку я не обладала для этого ни временем, ни средствами. Но стоять там с пустыми руками всё равно было очень странно.

С момента нашего с ним знакомства жизнь напоминала зыбучие пески: чем старательнее я пыталась исправиться — поступать правильно ради Дмитрия и ради семьи — тем глубже я с ним увязала. Словно у судьбы не было для меня никакого другого варианта.

Какие у него были сложности? Что он сделает, когда я потребую развода? Мелькнула предательская мысль. А если… не попрошу?

Явно гордясь тем, что женится на мне, Дмитрий глубоким звучным голосом уже сказал «Согласен».

Я по-настоящему выхожу замуж. Не действительно по-настоящему. Но всё выглядит так реально.

Мой черёд. Я посмотрела ему в глаза. Как Дмитрий и просил, я поддалась гипнозу. И словно с расстояния в сотни километров до меня донеслись мои собственные слова: — Согласна.

После слов судьи «я объявляю вас мужем и женой» мои губы раскрылись в долго сдерживаемом вздохе.

В глазах Дмитрия появилась новая эмоция, испугавшая меня сильнее любого красного флажка.

Теперь в его глазах горела… надежда.

Глава 21

— Здесь начинается наша земля, — сказал Дмитрий, когда лимузин из частного аэропорта повернул на извилистую дорогу.

По обочинам росли гигантские секвойи. Их кроны казались зелёными и влажными, так не похожими на деревья в Вегасе.

Каждую секунду нашего полета я ждала, что он пожалеет о своём поспешном решении. Вместо этого казалось, что он испытывает облегчение. Дмитрий с гордостью всем меня представил: пилоту, полётному диспетчеру и телохранителям — в качестве своей жены, Виктории Севастьяновой. Во время короткого телефонного разговора с Алексом он назвал моё имя несколько раз, остановив на мне удовлетворённый взгляд.

Когда я воскликнула, что его самолёт нереально крут, он поправил: «Наш самолёт».

Потом предложил позвонить моим родным и сообщить им новости, пока он сам будет делать пару звонков по работе.