Игрок поневоле

Развернулся, оставляя даму прямо по центру коридора, подскочил к нашему рыцарю и, приобняв его за плечи, поволок в крыло хозяина крепости:

– Лучше всего нам будет в кабинете Теодора. Там нам никто не помешает и аура особая, благоприятная.

– А-а-а… сам Теодор? – Димон пытался оглянуться на сияду, но я его волок с неумолимостью бульдозера.

– Он нам не помешает. Скорей наоборот: проконтролирует тебя и подскажет мне, если ты вдруг попытаешься произвести мне некоторую пакость.

– Ты о чём? Какую пакость? – попытался возмутиться паладин.

– Например, сделать меня импотентом. А?! Признавайся! По глазам вижу, что хотел! – На что товарищ по команде фыркнул с улыбкой:

– От тебя ничего не скроешь!.. Жаль, что не умею такое творить с конкурентами.

В кабинет мы вошли только вдвоём, за нами никто следом не подался. Сандер так вообще в столовой остался. Ну и пока я укладывался на письменный стол, несколько раз громко позвал старого барона. Тот явно не спешил на вызов, видимо, занятый подсмотром за своим внуком, поэтому я решил поговорить начистоту, откровенно, по теме объекта нашего обоюдного ухаживания:

– Димон, признайся честно: понимаешь ведь, что тебе в борьбе за руку Даниэллы ничего не светит!

Рыцарь сердито засопел, и в какой-то момент мне показалось, что он сейчас треснет меня сведёнными в замок руками по затылку. Но постояв с минуту, он взял себя в руки и неожиданно легко согласился:

– Понимаю. И мгновенно это понял. Дани на тебя с самого первого момента как-то странно посматривает. Когда ты не видишь… Ещё когда ты в пыли валяться остался, после её спасения, она пошла со мной, но всё время о тебе расспрашивала и за тобой с холма следила. Я даже заподозрил, что она тебя раньше хорошо знала и ты ей хорошо знаком. Да и все последние дни она делает всё возможное и невозможное, чтобы ты обращал на неё внимание. Именно ты… Я же вижу…

Он вздохнул и распростёр руки над моим затылком, приступая к изучению моих магических возможностей. А я, поняв, что при этом можно разговаривать, высказал своё удивление:

– Тогда почему Даниэлла так себя ведёт?

– Ты меня спрашиваешь?.. Она и этого бабника академика привечает, скорей из желания позлить именно тебя. Только порой перебирает меру, давая некроманту слишком неуместные обещания и надежды. Вот потому он изгаляется со своими невероятными подарками, комплиментами и прочими фантазиями. И мне весьма не нравится, что он может преуспеть в своих домогательствах. Сам ведь знаешь, насколько женщины наивны в некоторых вопросах и как падки на всякие блестящие побрякушки.

Вывернув голову, я постарался заглянуть ему в глаза:

– Так ты за меня, а не против?

– Хм! Неужели ты до сих пор ещё не понял? А свои комплименты баронете я раздаривал и буду раздаривать, потому что для истинного светлого паладина и рыцаря иное обращение к прекрасной женщине неприемлемо. И думаешь, я не понял, какие игры вы затеяли с Александром? Хе-хе! Сразу уловил и раскусил. Но… одобряю! Правильно делаете! Хотя и напрасно… Она и так от тебя никуда не денется.

– М-да?.. Ну спасибо, друг, порадовал и успокоил.

– Спасибо в карман не положишь! – с наглецой заявил светлый паладин и тут же стал пояснять свои требования взамен на полное сотрудничество: – Буду тебе тоже, как и твой Пятница, подыгрывать, но потом потребую аналогичных действий с твоей стороны.

– Действий? В каком смысле?

– Мы ведь не вечно будем скитаться по безлюдным землям, выйдем к людям в любом случае. И когда отыщу даму своего сердца – ты приложишь все свои усилия, чтобы ей меня представить в самом выгодном свете. Договорились?

– Без проблем, дружище! – заверил я его искренне и радостно. Но тут же вспомнил один момент и стал уточнять его: – Почему же ты меня только что отвлёк от сияды предложением заняться магией?

– Видел, что она тебя и так вот-вот оттолкнёт. Ну и второе: тебе и в самом деле следует срочно хоть чему-нибудь научиться. Это в дальнейшем окупится сторицей, чем тискаться со строптивой и до сих пор не укрощённой дамой по всяким нишам дворца.

Моё сердечко, конечно же, возражало против таких заявлений. Как ему казалось, держать сейчас красавицу в объятьях и упиваться поцелуями с ней – в тысячи раз приятней, чем возлежать на данном столе. Зато разум и трезвый расчёт признавали справедливыми слова рыцаря. Имея огромнейшую, по всем понятиям, силу, я совершенно не знал до сих пор, как ею пользоваться. Это можно было сравнить как наличие в руках автомата, который используется только как весьма неудобная короткая дубина. Хотя бы тому научиться, что умеют делать мои товарищи: оглушать ментально, кидать белые, взрывающиеся шарики или метать тонкие ледяные сосульки. И это ведь ещё далеко не полный арсенал их умений.

Так что правота осматривающего меня мага была признана стопроцентной, и мне только оставалось, что косить глазами по сторонам да прислушиваться к странным ощущениям. Магия-с! Вначале затылок, а потом и вдоль позвоночника разлилось покалывающее тепло, кольнуло в кончики пальцев, свело странно желудок, словно холода туда плеснули…