Игрок поневоле

– Ха! Так этот старый развратник остался жив?! Воистину приятная новость! Не откажусь с ним пропустить литр-другой вина с его лучших виноградников. Чего он сам-то не показывается?

– Пока ещё не в состоянии лично выйти на стены. Да и вообще нам сейчас не до гостей. А тебя чего в такую даль от родной башни занесло? Неужто заняться нечем?

– Ты ведь знаешь, зачем я здесь! – тон Канцура стал злым и угрожающим. – Возле тебя сейчас стоят два врага из трёх, головы которых ты мне обещал. А также верни мне Щит Тариса, который у меня был подло похищен!

Барон Брок отвечал вполне спокойно, уверенно:

– Возле меня – мои друзья. И я тебе ничего не обещал. И с чего это ты вдруг перешёл на угрожающий тон? Возвращайся в свою башню и там подобным тоном обращайся к своим гулям.

– Корчишь из себя доблестного барончика?! Ха-ха! – Герцог уже еле сдерживался от прямых оскорблений. – Но я добрый, поэтому не стану сносить обитель твоего деда! И готов пойти на компромисс. Можешь не отдавать мне головы моих личных врагов, те у них и так недолго на плечах останутся. Отдай мне только Щит бога Тариса – и я ухожу, не предъявляя к тебе больше никаких претензий. Даю слово Канцура!

Чего уж там скрывать, прозвучи такое предложение, когда мы прятались на верхушке холма, мы, может быть, и согласились. Но сейчас в довольно мощной крепости, где на стенах восемь Скелетов-толстяков, двадцать гномов в броне и три пятнистые лягухи, мы чувствовали себя в безопасности. С такими помощниками можно и две армии герцога удерживать под стенами. А если ещё и деда некроманту удастся поставить на ноги да все прочие резервы замка задействовать нам на пользу, то угрозы нашего врага совершенно безосновательны.

– Да и врёт он, как цветной козёл, – проворчал Эван так, чтобы расслышали только мы. – Ничего слово такого урода не стоит, скомпрометировал он себя давно и не единожды. Скорей всего, именно Щит для него архиважен. Или понимает, что используй мы наследие Тариса в обороне, нас не победить.

Ну и я молчать не стал, выкрикивая в сторону группы големов и повозки:

– Между прочим! По всем законам Щит Тариса принадлежит мне! Как и трёхступенчатая башня, изображённая на моём же флаге, – это моя собственность! И мои слова могут подтвердить боги этого мира.

Услышав такое, Канцура высунулся наполовину из своего магического танка и в бешенстве заорал:

– О чём ты говоришь, вор?! Что за абсурдные утверждения?! Да ты с ума сошёл!

Подняв руку вверх и дождавшись напряжённой тишины, я продолжил:

– Совсем недавно башня принадлежала гулям, которые в ней хозяйничали безраздельно. И могли закопать все тела в землю, в том числе и те, которые валялись в саркофагах. Как раз в тот момент мы поспорили с главным из них, и наш спор боги засвидетельствовали. Заключался он в том, что победителю в нашей схватке достаётся всё имущество побеждённого, в том числе и вышеупомянутое трёхступенчатое строение. Победа оказалась за мной, а после этого я своё имущество никому добровольно не передавал, следовательно, ты, ходячий полутруп – натуральный грабитель и самозванец! Не смей больше возвращаться в мою собственность и не смей больше ходить за мной следом и клянчить какие-то подачки! Я сам всегда выбираю, когда и кому из нищих и бездомных подать!

После моей пламенной речи случилось неожиданное. Канцура вскинул руки вверх, взвыл похлеще волка позорного и воззвал к небожителям местного Осколка:

– Боги! Взываю к вам и требую покарать вора, лжеца и клятвопреступника, посмевшего сослаться на вас при своём вранье! Вы вправе наказать его своей властью, или дать нам какой-нибудь иной знак своей воли! Да свершится ваше правосудие! Да будет доказана ваша справедливость!

После чего с кончиков его пальцев в небо устремились тонкие лучики радужного сияния, сливаясь в высоте в единый стержень и теряясь в пурпурной черноте. Сам колдун после завершения призыва замер в ожидании. А я услышал топот поднимающегося к нам на стену по внутренней лестнице Александра и сразу попытался его приостановить:

– Сан, не высовывайся! Положи ёмкости с напалмом у наших ног, а сам давай в башню и бери на прицел этого ублюдка. Если выстрелишь и пробьёшь ему башку раньше моего сигнала – я не обижусь. Ну и если он атаковать начнёт – тоже стреляй.

Пятница понятливо кивнул и поспешил к иной лестнице, снимая на ходу у себя из-за спины арбалет. Тогда как некромант заметно занервничал:

– Шутки с богами недопустимы, как и лжесвидетельства от их имени. Пять, десять минут – и может такое случиться…

– Ну, значит, этот цветной козёл, как ты выражаешься, влип по самые помидоры, – хмыкнул я.

А так как и рыцарь с сиядой на меня смотрели с настороженным сомнением, сжато пересказал причины, суть и результаты нашего поединка с десятком гулей, которые примчались на наш хутор как раз из башни Канцура. Можно сказать, что история им понравилась. Наш академик даже ехидно рассмеялся: