Игрок

Как только она сказала «Привет», он пожалел, что позвонил. Она сказала это слишком тепло, слишком радостно. Однако в чрезмерном дружелюбии угадывалась какая-то неловкость. Ей что-то от него было нужно. Он подумал, что из-за этого сочетания теплоты, стеснительности и смущения он мог бы, чего доброго, и жениться на ней. Как нередко случается с двумя незнакомыми людьми, встретившимися на чужой свадьбе, которые не испытывают особой симпатии друг к другу, но правила хорошего тона заставляют их улыбаться и вести светскую беседу. А через несколько лет они – семейная пара.

Гриффин поздоровался с Бонни.

– Я хочу, чтобы ты знала: это не деловой звонок. Я соскучился. – Он чувствовал, что фраза прозвучала, будто реплика из сценария. Если она почувствует неискренность, может быть наконец его отпустит.

– Я тоже соскучилась.

– Это все работа. Так жить нельзя.

– Ты никогда не бросишь работу. Ты ее обожаешь.

– Думаешь? – Ему нравилось говорить о себе, как о постороннем человеке.

– Конечно, Гриффин, ты сам прекрасно знаешь, что без этого не можешь жить.

– Да, возможно, ты и права. – О чем они говорят? Зачем?

– Я уезжаю в Нью-Йорк, наверно на несколько недель. Ты не мог бы сбежать?

– Сейчас нет.

– Когда Ларри Леви приступает? – По выражению ее голоса было понятно, что она подтрунивает над ним, что он вне конкуренции.

– Ты считаешь, я не могу взять отпуск, пока Ларри Леви не войдет в курс дела? – Он хотел сказать: «Ты в меня веришь?», но не смог.

– Я слышала, он красит стены в красный цвет.

– Ковер красный. Кстати, он не торопится на работу, катается на лыжах. А что насчет Нью-Йорка?

– Меня посылают посмотреть несколько спектаклей, и еще есть книга, которую нужно купить, но издатель разрешает читать ее только по одному, в запертой комнате. Потом все делают предложения, в закрытых конвертах. Побеждает один.

И студия уполномочивает тебя подать такое предложение? – Вдруг он ей позавидовал.

– Я должна прочитать книгу и позвонить на студию, прежде чем они дадут мне карт-бланш.

– A-a-a, – сказал он, тотчас пожалев, что не выразил зависть еще больше, подчеркнуто растягивая слова. Он уже начал фразу и остановиться не мог. – Так ты снова пишешь рецензии. – Он хотел ее задеть.

– Гриффин, не вредничай. Мне поручили ответственное задание.

– Извини.

– Есть за что. Это важный шаг.

– Ну, тогда ты должна заполучить эту книгу. Не важно, будет снят фильм или нет. И если фильм будет снят, – а найдется только три человека, которые купят на него билет, – все равно не важно. Главное – любой ценой заполучить книгу.

Он не очень верил в это, но желание навредить Бонни было слишком велико. Если студия потратит полмиллиона по ее рекомендации, а затем наймет сценариста за четверть миллиона, потому что будет нужен именно дорогой автор, а книга окажется не экранизируемой, слишком психологической, – тогда кто-нибудь может вспомнить, что все эти деньги были потрачены впустую, потому что Бонни Шероу первая все это затеяла. Кто-нибудь обязательно вспомнит. Кто-нибудь всегда помнит такие вещи.

– А если книга окажется ужасной? Если я решу, что это напрасная трата денег? Ты представляешь, о каких деньгах может идти речь?

– Пятьсот тысяч. – Теперь он советует ей, какую сумму можно предложить. Он был более чем уверен, что никакая другая студия не предложит больше. Если бы речь шла о книге в миллион долларов, стали бы они посылать Бонни Шероу? Они бы послали человека его уровня.

– Слушай, зачем я тебе все это рассказываю? Ты, наверное, в курсе. Так? И зачем я тебе это рассказала. Я, вероятно, самоубийца.

– Теперь тебе ясно, почему мы не можем пожениться?

– Гриффин, ты делаешь мне предложение?

Наверное, так оно и было. Нужно было остановиться.

– Но не волнуйся, я ничего не слышал об этой книге.

– И ты не думаешь теперь за ней охотиться?

– Нет.

– Из нас получилась бы неплохая команда.

Гриффин услышал, как кто-то вошел к ней в кабинет. Бонни закрыла рукой трубку и через несколько секунд вернулась к разговору.

– Тебе пора идти, – сказал Гриффин.

– Да. Я позвоню, когда буду знать, когда возвращаюсь. Тогда и встретимся. Обещаю. Пожелай мне удачи. И спасибо.

– За что?

– За подсказку, – ответила она и, наверное, подмигнула.

Разговор был окончен. Гриффин и обрадовал ее, и обидел. Интересно, Левисон пробовал когда-нибудь сбить его с толку таким проявлением чувств? Да и найдется ли хоть один человек в мире, чьи мотивы были бы чисты?