Защита Архимага была разрушена моей предыдущей атакой, вокруг него завертелся телепорт и он унесся… в огненное море.
Тем временем еще несколько боевых магов уровнем пониже, сидящих на средних площадках оставшихся четырех башен, наколдовали огромные бревна-тараны, висящие в воздухе. Тараны понеслись к нашим стенам и ударили в них. Один из таранов развеялся по дороге — это поработал наш Архимаг. Но три остальных тарана гулко ударили в стены и ворота. Посыпались крошки камня — камень был заговоренный, но и тараны антимагические! Несколько наших воинов упало со стены в тех местах, где ударили тараны. Но стены устояли — только обломились зубцы. А вот воротам не повезло — таран вынес их, причем сразу и первые, и вторые — сразу за ними — ворота вместе с кучей воинов, стоящих за воротами, пролетел дальше и ухнул в стену главной башни.
Основное войско пришло в движение, лучники врага стали посылать тучи стрел, а мечники побежали к снесенным воротам.
— Активировать заготовленные заранее тайные приказы стихиям! — приказала я.
Земля вздыбилась и завязалась узлами. Мечники пачками проваливались в ямы, со дна которых взметнулись огромные языки пламени. Взвился ураган, завертел все стрелы лучников и кинул их обратно, прямо в них самих.
Башни заскрипели, но устояли — в них была вложена магия выше моей, даже выше приказа стихиям.
— Безусловный приказ стихии огня — пожрать башни! — приказала я. — Кристаллу усилить действие стихии до уровня 200!
Взвились факелы огня, прожигая башни насквозь. Через минуту все оставшиеся в башнях маги были поджарены, защита разрушилась, и башни провалились в ямы. Ямы наполнились водой. И все это медленно погрузилось в землю.
— Безусловный приказ стихии земли — разровнять место и вернуть туда травку, как было час назад!
Земля выровнялась и покрылась веселой зеленой травкой.
На стенах замка сгрудились все, кто не погиб при предыдущей атаке противника — мечники, лучники и маги.
Я убрала невидимость, хм, включила вид красавца эльфа со светящимся нимбом над головой и вращающейся надписью «Великий Архимаг Зари Свисс» и медленно поплыла к замку. Народ зааплодировал и закричал «Урра!»
— Ура Свиссу! Ура герою! — орали бойцы. Маги смотрели настороженно, а уж про Белиссимо и говорить нечего — он вообще прищурился, как Ленин на буржуазию.
Я подняла кулак, вернее Свисс поднял кулак, и в небо взлетел разноцветный фейерверк (хорошо я озаботилась этим заклинанием накануне, купив у Боратиона — он при этом мерзко хихикал, вручая свиток).
Подлетев к замку, я приземлилась на верхнюю площадку главной башни возле Белиссимо.
— Чем обязан вашей помощи? — сухо спросил он.
— Пошли внутрь, — сказала я. — Разговор конфиденциальный.
Мы пошли в малый приемный зал. За нами шли Пассионарио, Контур и Нерон.
Зайдя в зал и закрыв двери, я сказала:
— Это личина. Очень качественная и высокоуровневая. Я не хочу светиться на весь Глобалнет. — я сняла личину.
— Ларинаэль? — изумленно воскликнул Белиссимо. — Что за хрень!?
— А что за хрень? Это вместо спасибо что ли? Ну, нашла я пару артефактов, проходя скрытый данж, и решила клану помочь! Что не так?
— То не так, — встрял басом Контур, — что мы, высокоуровневые маги, использовали бы артефакты более рационально! Ведь сила удара одновременно пропорциональна и силе артефакта, и силе того мага, который его использует! Мы бы потратили в два раза меньше артефактов, используя свои высокие уровни!
— 48-й уровень, однако, — пробормотал Нерон. То ли недовольно, то ли завистливо… а чего ему завидовать — у него-то уровень 120! Не понимаю…
— Ну, господа, тогда вы сами свои проблемы решайте, — обиделась я. — А я, наверно, как только достигну уровня 60, так и пойду прочь, согласно нашему договору.
— Не надо горячиться, — примирительно сказал Нерон.
— Что за договор? — прогудел удивленно Контур.
— Ну, я же говорил несколько дней назад, Посох мы получили от Ларинаэль в обмен на особый договор…
— Ах да, что-то такое припоминаю, — недовольно поморщился Контур.
— А что за артефакты это были? — полюбопытствовал Пассионарио.
— Кулон «Одно желание».
— Идиотка! — схватился за голову Белиссимо.
— Почему это идиотка? — мне эти люди нравились все меньше.