Игровая площадка для грешников

— Прямо как в старые добрые времена, а, Роуг? — он поддразнил. — Ты никогда ни хрена не умела кататься на скейте.

Он схватил меня прежде, чем я успела повернуться и убежать, а я пинала и проклинала его, пока он тащил меня к задней части машины и открывал багажник.

— Не смей! — Я закричала, пытаясь ударить его снова, но он только рассмеялся, затолкал меня внутрь и через мгновение захлопнул крышку.

— Поедем повидаемся с парнями, — весело откликнулся он откуда-то из-за пределов моей удушающей тюрьмы.

— Джей-Джей Брукс, выпусти меня отсюда, сейчас же! — Кричала я, брыкаясь и матерясь.

— Да, да, скоро выпущу, — ответил он. — А теперь прекрати орать, иначе я не возьму с собой собаку.

Я замолчала, услышав это, гнев разлился по моим венам, руки сжались в кулаки, и я посмотрела в том направлении, откуда доносился его голос.

— Возьми и мою доску, — потребовала я. — И я хочу обратно свою гребаную кепку.

Я стоял у кухонного островка с разложенными на кремовом мраморе листами заметок, положив ладони плашмя на поверхность. Сегодня было жарко, и Чейз открыл раздвижные двери, так что из бассейна передо мной дул ветерок, хотя высокие стены вокруг него слишком сильно препятствовали этому бризу. Чейз лежал снаружи на одном из шезлонгов с сигаретой в углу рта и стаканом рома с колой в другом. Не было еще и десяти утра.

Рядом со мной стоял недопитый протеиновый коктейль, приготовленный из свежих фруктов и соевого молока. Я начал следить за своим здоровьем примерно с того момента, как унаследовал от отца свой пост в команде «Арлекин». Его наследие определяло мою кровь, моих врагов, мой статус. Но я управлял бандой не так, как мой отец. И приоритетом для меня была защита близких мне людей от наших конкурентов так долго, как это, блядь, только было возможно. Поэтому я следил за тем, чтобы всегда быть в форме и здоровым, чтобы быть уверенным, что я лучше всех справляюсь с этой ролью, но я не мог ничего поделать со своей способностью уворачиваться от пуль. Вот почему я стал стрелять первым, а задавать вопросы потом. Я видел слишком много хороших людей, которые колебались, когда сталкивались с трудным решением, и в конечном итоге погибали из-за этого. Поэтому я стал плохим парнем, чтобы защитить самых близких мне людей. Я готов был получить сотню пуль за Джей-Джея и Чейза, лишь бы они не получили ни одной. И я бы выпустил сотню пуль в сотню черепов по той же причине.

Мой взгляд снова переместился на Чейза, когда вокруг него заклубился дым и он начал поправлять свои причиндалы в черных плавках. В последнее время он прилагал немало усилий, чтобы вывести меня из себя, и пришло время сгладить напряжение, нарастающее между нами. Я был чертовски строгим боссом, но при этом старался быть и справедливым. Если ему нужно было принимать больше решений, чтобы унять это беспокойство в себе, то мне нужно было приспособиться к этому. Он и Джей-Джей были единственными людьми в мире, которым я что-либо спускал с рук, когда речь заходила о том, чтобы быть лидером команды «Арлекин». Я ни от кого не принимал указаний; я отдавал приказы, и если к ним не прислушивались, то это имело последствия. Но мои братья были семьей, поэтому мне пришлось годами работать над своей ограниченной способностью идти на компромисс, чтобы удовлетворить их в рамках их ролей ниже меня в иерархии. В конце концов, без них я бы пропал. А я не собирался терять больше членов своей семьи, чем уже потерял. Так что компромисс, возможно, и был сукой, но он был сукой, которую я готов был время от времени трахать ради них.

Я поставил свой протеиновый коктейль и направился к раздвижной двери, выйдя наружу, где солнце осветило мою обнаженную грудь, заставляя блестеть мои татуировки. Я не был покрыт ими, как некоторые Арлекины, я сделал каждую из них, потому что они символизировали важные моменты в моей жизни. Хорошие, плохие, хорошие, которые стали плохими, плохие, которые стали еще хуже. Все это было здесь. Истории, которые умел читать только я, хотя Джей-Джей и Чейз лучше всех справились бы с переводом того, что было запечатлено на моей плоти. Но не полностью. Некоторые из моих отметин были секретом. И только одна девушка в мире знала их значение. Даже несмотря на то, что ее больше никогда не будет рядом, чтобы увидеть их.

— Эй, братишка, — окликнул я Чейза, и он сдвинул свои авиаторы Ray-Ban на голову, взъерошив свои темные кудри. Его сильно загорелая грудь блестела от масла для загара с фактором защиты 30, подчеркивая его пресс еще больше, чем обычно, а татуировки на руках выглядели так, будто их вылили на него.

Он поднялся на ноги, осушив ром с колой одним большим глотком, прежде чем поставить стакан. — Хочешь поплавать со мной, Фокси? — Он бросился ко мне, схватил за руку и попытался потащить к бассейну. Ублюдок определенно был навеселе.

Я ухмыльнулся, поборолся с ним мгновение, а затем отпихнул его и провел костяшками пальцев по его щеке. — Нам нужно спланировать работу. Я подумал, что на этот раз ты можешь выбрать цель. — Я улыбнулся, сложив руки на груди, и его брови изогнулись дугой.