Игрозона [1]

Командир группы ощущал себя беспомощным против садиста-короля, который был в этом цифровом аду как рыба в воде. С маниакальным упорством он пытался уничтожить может быть единственных людей, которые могли помочь многочисленным заложникам в этой виртуальной клетке. Но она поработила почти всех из них, и не желала выпускать заключённых на волю.

Моко рядом с ним была одной и тех, кто ещё не покончил со здравым смыслом. Она чем-то напоминала ему родную дочь Алису. Может быть своей непреклонной волей?

Сердце Вяча сжалось — если здесь происходят такие ужасы, а люди сошли с ума и мучают друг друга, что же будет там, где сейчас находится его дочь?!

— Смотрите! — выкрикнула Моко, сбив его с мыслей.

Впереди находились члены отряда. Многих из них сильно потрепало: на лице Дрейка красовался длинный шрам, и теперь из-за этого он был немного похож на Гюрена. На Янмей была изодрана кожаная куртка, как будто её резали ножницами, но сама девушка выглядела более или менее.

По белой шерсти Криса текла кровь, но, похоже, она была не его...

Вяч с ужасом смотрел, как металлическая кираса со скрипом сжимает грудь чёрного тигра Ламберта. Крису повезло, что он избавился от неё при первой же возможности в коридоре с писоником, когда понял, что тот может воздействовать на любые предметы и даже на броню.

Янмей каждую минуту активировала аптечку, чтобы продлить жизнь безопаснику Ламберту, но как помнил Вяч, количество медикаментов у них было не бесконечным. Он принялся судорожно отгибать острые концы брони, но все его усилия оказались тщетны.

Дрейк положил руку на его плечо и сказал:

— Пока эта тварь Локи в теле моба, мы не сможем помочь тигру.

— Я убью его, — решительно произнёс Вяч, разворачиваясь и уходя из цеха, где расположилась его команда. — Оставайтесь здесь и лечите Ламберта, пока не кончатся аптечки...

Он должен успеть до того, как это случится. А иначе не сможет смотреть в глаза семье Ламберта, когда вернётся в реальный мир. Паренёк был отцом двух маленьких дочек. И как знал, Вяч, он хотел закрыть долг перед корпорацией за дом, который купил на побережье. Жить на широкую ногу, не имея на то возможностей — это больше характерно для россиян, но Ламберт, немец по национальности, своим примером доказывал, что немцы и русские очень близки по духу, несмотря на устоявшийся в мире ярлык немцев как педантов.

Вяч, быстро шагая, искал на карте в интерфейсе пожарные лестницы, и вскоре добрался до одной из них. Активировав реактивный режим, мужчина за несколько секунд поднялся до уровня крыш цехов и лабораторий в отделе робототехники. Но как подняться выше под самый потолок?

Он в спешке бежал по крышам и перепрыгивал через разделяющие цеха перекрытия. В конце концов, со вздохом облегчения командир группы добрался до небольшого, обитого сеткой-рабицей, лифта, рядом с которым находилась ржавая пожарная лестница, ведущая наверх. Не рискнув ехать на лифте, он начал подъём по лестнице.

— Молодец! — внезапно пронеслось в голове, от чего Вяч чуть не споткнулся на лестнице, поднимаясь в реактивном режиме. — Быстро ты меня нашёл!

Вскоре командир добрался до пожарного мостика и оказался тет-а-тет с мужчиной в коляске, выглядевшим уже более здоровым. Рваные раны затянулись, а глаз зарубцевался.

«Подлечился, гад» — со злобой подумал Вяч.

— А теперь скажи-ка мне — тебя впечатляют мои возможности?

— Нет. Если бы мои парни имели доступ к управлению, то они бы тоже могли фокусничать, как коперфильды.

— К сожалению для вас, вы больше никогда не сможете контролировать зону. Разве ты не видишь? Она ожила, и хочет быть свободной!

— Свободной? — продолжал отвечать Вяч, медленно доставая нож из ножен на ремне за спиной. Он медленно приближался к псионику, надеясь закончить их разговор так же, как это произошло в лаборатории, когда Локи был в обличии вампира.

— Любое живое существо, придя в этот мир, жаждет свободы. Даже человеческие роды являют собой акт освобождения ребёнка из лона матери. Все мы эгоисты, Вяч. И сплочаемся в группы только ради взаимовыгодного сотрудничества и достижения своих целей.

— Ты забыл про самое сильное альтруистическое чувство на земле — любовь. Даже такого подонка как ты, наверное, любит родная мать.

Вяч был уже близко, и жаждал только одного — порвать на куски тело этого калеки, и надеялся, что Локи ощутит хоть толику боли, которую он ему готовил.