Игрушка альфы

Мое тело, казалось, больше мне не подчинялось, и это пугало. Я чувствовала жар между бедер, там, где мое тело соприкасалось с телом альфы. Его пальцы уже двигались по внутренней стороне бедра, продвигаясь все выше и выше.

«Я не могу дать такую власть над собой оборотню! Этому животному! Ни за что! Я должна противиться ему, я должна устоять!» — мелькнула паническая, но здравая мысль.

— Как же ты будешь звать меня, Лина? — альфа тихонько хмыкнул, одаривая ласками вторую грудь. Его язык чувственно-медленно скользил по кругу, поглаживая, посасывая дерзко торчавший сосок.

Опасаясь, что еще немного и пламя страсти окончательно затуманит мой разум, я выпалила:

— Так же как и называла. Животным.

Герд отстранился. Я быстро взглянула в его лицо, прикусив губу. По нему ничего невозможно было прочитать. Альфа хорошо умел скрывать свои чувства.

— Герд! — Дверь в покои альфы распахнулась и влетела Латиса. Вобрав взглядом представшую ее глазам непристойную картину, она поджала губы и вспыхнула до корней темных волос. — Что ты себе позволяешь, сын?

— Всего лишь развлекаюсь со своей новой рабыней, — холодно отозвался альфа, небрежно хлопнув рукой по моей ягодице. Меня словно ледяной водой окатили, щеки же, наоборот, сильно зажгло. — Я навещу вас, матушка, когда буду готов. А сейчас я бы хотел остаться со своей рабыней.

Когда Латиса вышла, негодующе хлопнув дверью, я посмотрела в глаза альфы, в которых бушевало бешеное пламя, и поняла, что новой схватки со зверем не избежать.

Герд

— Так на чем мы остановились? — сделав вид, что вторжение матери не произвело на меня должного эффекта, вернул взгляд к Лине, которая хватала пересохшими губами воздух и смотрела на меня, как на оживший кошмар.

Мог сказать ей лишь, что она правильно боится, потому что я был зол. Строптивица мало того, что отвечала мне взаимностью, так еще и бесстыдно стонала, позволяя себя целовать, но как только дело дошло до принятия — рычала и скалилась, отвергая меня как мужчину.

Зверь сводил меня с ума своим недовольством и требовал доказать упрямице, кто здесь главный. А в том, что она покорится, сомнений у меня не было. Нужно было только держать ее поближе к себе и…

М-м-м-м…. Вспомнил, как сладки ее губы, и улыбка на лице появилась сама собой. Еще и этот румянец, такой ранимый, смущенный.

Прошелся ладонью от поясницы до лопаток, наслаждаясь тем, как она вздрогнула и выпрямилась, избегая моих прикосновений, но вырваться не решалась. И правильно. Сейчас это последнее, чтобы я мог позволить ей сделать.

— Отпусти меня.

— И не подумаю. Ты и так натрепала своим языком наказаний на ближайшую луну.

— Наказаний? — дрогнувшим голосом спросила она и шумно сглотнула.

— Именно так.

— А-а-а!

Резко поднялся, держа ее на руках и вынуждая обхватить меня ногами, чтобы не сползла и не упала с высоты. Ощущение мягкого тела собственной пары вновь лизнуло возбуждением по ребрам и я, довольно рыча, перешагнул борт ванной, направляясь к кровати.

— Что? Нет!

— Да!

Смертельная усталость со всей этой нервотрепкой по поводу побега Сати — а в том, что это был именно побег, я уже не сомневался, — изрядно меня утомила. Единственное, что хоть как-то заставляло соображать, это трепыхающаяся Лина в руках, которая была слишком категорична в своих убеждениях, заставляя меня планировать сломать их как можно быстрее.

— Да что ты себе позволяешь!

Сбросил ее на постель, и она тут же обмоталась простыней, отползая на противоположный край постели.

— Развлекаюсь. Успокаиваюсь. Удовлетворяю потребности. Выбирай, что тебе больше по душе, Лина.

— Селина!

Не ответив, забрался на кровать, чувствуя удивленный, но любопытный взгляд малышки на своих руках и плечах, и схватив тонкую лодыжку девушки, дернул на себя.

— Пусти!

— Лежи молча.

Лина вырывалась, скребла пальцами по кровати, дергала ногами, но, перевернув девушку на живот, едва не проглотил собственный язык, взглядом наталкиваясь на сладкие половинки ее попки, которые своей мягкостью и притягательностью на секунду лишили меня дара речи. Сама девушка была худенькой, но попка — чистый соблазн! Как и грудь, которую я уже успел оценить на вкус и на вид, с розовыми вершинками острых сосков, что будили внутри поистине животные инстинкты.

Я зверь. Мне для этого даже стараться не нужно.

Когда взгляд упал на зарубцевавшиеся красные полосы от плети на спине, зверь внутри яростно взвыл, нетерпеливо приказывая найти работорговца, который это сделал, и разодрать ему глотку. Так, чтобы горячая кровь шумно хлестала, чтобы он ощутил ту же боль, что и Лина, когда он охаживал ее плетью.

— Отпусти меня! — прокричала Лина, собирая пальцами простынь, а я закатил глаза, откладывая мысли о мести на потом. — Чтоб тебя растерзал Повелитель Теней, животное!

Неприятно, но не задевает. Глупышка пыталась оскорбить меня правдой, что получалось откровенно слабо, но проучить ее все же стоило. Чем раньше она примет меня как пару, клан как семью, а волков как людей, тем легче ей будет в будущем.