Игрушка Белоглазого Чу

Алексей подробно объяснил Геше, как кратчайшим путем добраться до общежития – всего-то квартала три-четыре. Но Друзилкин был настолько счастлив и беззаботен, что ни одна мысль не удерживалась в его переполненной воздушными мечтами голове. Естественно, Геша заблудился, сам того не заметив, – он просто гулял по темным улицам, пока небо из темно-синего не стало грязно-серым, а над домами забрезжили первые лучики солнца, пыльного от городского смога. Бессонная ночь никак на воодушевленном писателе не сказалась – шаг пружинил, бедра еле заметно виляли, намекая на игривость настроения своего владельца, ввысь возносилась насвистываемая мелодия. «Здравствуй, утро!» – радостно воскликнул Геша и громко рассмеялся, когда не замечать наступление этого времени суток и дальше было уже невозможно – слишком уж много угрюмы сонных людей, спешащих на роботу, встречалось по пути. Они со злобной завистью смотрели на бодро вышагивающего Гешу, увидев его широченную улыбку, понимали, что настроение на весь день испорчено, и воротили носы. Один прохожий, не выспавшийся и похмельный, специально споткнулся, в результате чего основательно наступил Геше на ногу. Эта мелкая бытовая неприятность на мгновенье спустила сверх нового гения с небес, но и этого хватило, чтобы Геша вспомнил о земных заботах. «О-ё-ёй» – спохватился он, – «Лёня ждал ужина, а тут уж и для завтрака поздновато будет». Оглядевшись по сторонам, Геша с облегчением обнаружил, что находится совсем недалеко от общаги. Продав заработанные доллары в ближайшем пункте обмена валют, Друзилкин опрометью бросился в ближайший продуктовый магазин. Через десять минут, держа в каждой руке по тяжелому пухлому пакету, набитому изысканными яствами и качественным алкоголем, он поднимался по узкой лестнице – транспортной артерии коробки общежития.

– А вот и я! Заждался?! – Геша ногой открыл дверь Пузырьковской кельи. – Просыпайся! Ужин проспишь, тетеря сон…

Последнее слово, ровно наполовину выйдя из Гешиного рта, застряло – ни туда, ни сюда. Улыбка сползла с лица и, сочно чавкнув, шлепнулась к ногам. Пакеты выпали из рук, вываливая из своих широких сомовых пастей содержимое – клубки нежно-розовых, как младенец, сосисок, бело-красные упаковки крабовых палочек и празднично яркие пакетики чипсов. Бутылка хорошего массандровског портвейна от негостеприимной встречи, оказанной полом, разбилась, наполнив комнату пьяно-фруктовым ароматом.

Повинен в резком изменении настроения Геши оказался Лёня – он лежал поперек кровати, ноги на полу, руки раскинуты по сторонам, глаза открыты, на лбу кровавой лилией зияет вмятина.

– Лёня Лёнечка да что же это да как же ты так Лёня ну пожалуйста миленький прошу тебя все хорошо только ты пожалуйста не надо Лёнечка ведь все же я не надолго а ты пожалуйста не надо как же так… – Геша бросился к телу друга, не зная, что делать, гладил его по щекам и приминал ладонью растрепавшиеся волосы, ронял слезы на еще свежую рану. – Лёня не оставляй меня я же совсем не надолго и как теперь мне пожалуйста не надо ну пожалуйста вот я и покушать принес мы с тобой сейчас ужин вот он смотри ну скажи мне хоть что-нибудь скажи хоть слово посмотри на меня Лёня-а-а-а-а-а!!!