Игрушка богов

— Оставь меня одного, мне нужно подумать.

Вожак кивнул и исчез. Кир продолжал смотреть в огонь, он что-то увидел там, в языках огня перед тем, как его отвлек вожак, и теперь ждал, когда это повторится. Языки пламени гипнотизировали, Кир понемногу впадал в состояние транса, и видение повторилось.

Он идет по узкой тропинке, подволакивая раненую ногу, он приближается к стоянке черных воинов и уже чувствует злобу, подозрительность и смутное беспокойство, исходящее от жрецов…

— Мне нужно смазать твои раны, — услышал он и очнулся. Бора сняла с него куртку и осторожными мягкими движениями стала втирать мазь. Кир на мгновение почувствовал странную нежность и почтительность, исходящую от нее, и вздохнул.

— Наложи мне свежие повязки на раны, — сказал он. — Мне предстоит долгий путь.

— Хорошо, — улыбнулась Бора, — волчицы пойдут с тобой.

Кир отрицательно покачал головой.

— Нет, — сказал он, — на этот раз вам придется остаться, вы будете подвергать меня опасности в том деле, что я задумал.

Бора укоризненно посмотрела на него:

— Я уже говорила тебе, что мы не можем оставить тебя одного.

Кир почувствовал ее твердую решимость.

— Хорошо, — сказал он, вздохнув, — но тогда ты пойдешь со мной одна.

— Нас будет двое, — сказала Бора. Кир согласно кивнул, ему больше ничего не оставалось, он понял, что волчицы будут все равно сопровождать его.

— Позови вожака и собирайся, мы выходим немедленно.

Бора ушла, и почти сразу появился вожак.

— Ты уходишь, одинокий волк? — спросил он, зевнув.

— Я хочу посмотреть на лагерь черных воинов, — ответил Кир.

— Сейчас я соберу волков, — сказал вожак. Кир отрицательно покачал головой.

— Я возьму с собой только двух волчиц.

— Ты ранен, одинокий волк, — сказал осторожно вожак. Кир пожал плечами:

— Я не собираюсь воевать, я хочу только посмотреть.

Вожак кивнул.

— Ну что ж, — сказал он, — я не могу тебя остановить. Тебе покровительствуют боги, но будь осторожен, у тебя большой долг перед племенем…

Кир начал собираться. Скоро он в сопровождении Боры и другой черноволосой волчицы с пышными формами по имени Агин уже пробирался по тропинке по направлению к лагерю черных воинов. По дороге он постоянно чувствовал присутствие людей-волков. Иногда Бора или Агин исчезали в кустах, росших вдоль тропинки, и возвращались с новостями.

— Волчицы идут вслед за нами, — объяснила Бора, — они помогут нам защитить тебя. Не беспокойся, одинокий волк, — сказала она, увидев его недовольное выражение лица. — Ты не увидишь их. Они вмешаются только тогда, когда твоей жизни будет угрожать непосредственная опасность.

Кир печально покачал головой:

— Волков осталось мало, каждый волк должен выполнять свою задачу, иначе город будет захвачен и племя погибнет.

Бора весело рассмеялась:.

— Мы — волчицы, имеем право участвовать в охоте, но что мы будем делать, решаем мы сами. Вожак знал, когда провожал тебя, что волчицы будут рядом с тобой и покинут те места, которые он для них приготовил.

Агин негромко рыкнула, и тут же рядом с ней появилась высокая стройная женщина. Она широко улыбнулась Киру и, переговорив с Агин, снова исчезла. Агин кивнула головой на кусты, в которых исчезла волчица, и сказала:

— Там есть скала, с которой лагерь черных воинов хорошо виден.

— Отведи меня туда.

— Хорошо, одинокий волк. — Агин улыбнулась. — Будь осторожнее, мы не знаем, что ты задумал, и беспокоимся за тебя.

Кир долго смотрел на лагерь, на горевшие костры. Потом он погрузился в транс, и почти сразу почувствовал жрецов, они находились в шатре в центре лагеря.

«Интересно, а что жрецы знают обо мне, и знают ли? Если они знают мое излучение, то тогда они сами найдут меня». Он обреченно вздохнул и подозвал Бору.

— Мы заночуем здесь.

Она неодобрительно покачала головой:

— Здесь опасно.

Кир мягко улыбнулся:

— Вы защитите меня.

— Хорошо.

Ночью Киру приснился тяжелый сон. Он смотрел в глаза черного жреца и чувствовал, как путаются во сне его мысли, а сердце с огромным трудом перекачивает кровь. Кир рванулся в сторону и проснулся.

Вокруг стояли, угрюмо улыбаясь, воины в черных доспехах. Бора лежала рядом и спала тяжелым сном. Лицо ее было бледным, напряженным, посиневшие губы кривились от боли и что-то шептали.

— Ты сам пришел к нам, чужеземец. — Голос черного жреца был глухим и невыразительным. — Нам нравится твое безрассудство, ты избавил нас от многих хлопот. Может быть, ты расскажешь, где ты спрятал девчонку? — Не дождавшись ответа, жрец продолжил: — Впрочем, у нас будет время для беседы. — Жрец кивнул командиру воинов. — Этого в лагерь.

— А дикарку?

Жрец отрицательно покачал головой:

— В ее сердце страх. Пусть она расскажет о своих снах другим дикарям, может быть, после этого они прекратят свою глупую войну с нами.

Киру связали руки ремнем и повели вниз в сопровождении воинов. Он спокойно воспринимал происходящее с ним, он верил, что с ним ничего не случится, раз боги сами показали ему этот путь.

В лагере его отвели к большому шатру. Солнце едва начало подниматься из-за гор.