Игрушка для бизнесмена

Вся эта благотворительность была ни к чему, потому что метро появляется из-за следующего угла.

Задерживая воздух, выдыхаю:

— Остановите здесь…

— Костя, останови.

Машина тормозит через секунду, и водитель тут же покидает салон, чтобы открыть мне дверь.

Поставив на асфальт ногу, оборачиваюсь и тихо говорю:

— Спасибо.

Неподвижно глядя на меня, мужчина просовывает руку в карман пиджака и протягивает мне золотой квадратик визитки.

— Возьми.

Глядя на его руку, я снова делаю это. Впадаю в ненавистные дебаты между своим сердцем и здравым смыслом! В те самые, которые с отвращением к самой себе вела последние три месяца. Каждый раз, когда оказывалась в точно такой же ситуации и, вопреки внутреннему протесту каждый раз делала то, чего мне не хотелось! Никогда и никому не было дела до того, чего хотелось мне. Мне казалось, что ЕМУ было до этого дело. Казалось… Дура…

Может дело в выражении моего лица, а может еще в чем-то, но он с тихим смешком забирает свою визитку и говорит:

— Ресторан “Вертикаль”. Ужинаю там по вторникам и пятницам в районе восьми вечера. Если как-нибудь захочешь составить мне компанию, буду очень рад. Стол на имя Алиханова.

Посмотрев в его внимательные глаза, не утруждаю себя кивком или еще чем-нибудь.

Может я приду, а может и нет… — это то, что даю ему понять, как и то, что этот вопрос… заботит меня так же, как и вопрос муравьев.

Выбираюсь из машины и быстро шагаю к метро.

Не оглядываясь.

Ксюши дома нет. У нее полно друзей, и по субботам она дома никогда не задерживается.

В тишине и темноте ее квартиры сижу на полу у стены так долго, что сумерки за окном становятся глубокой ночью. И этого времени мне хватает для того, чтобы решить… решить и принять то, что я больше не должна с НИМ видеться.

Стирая со щек слезы, нахожу в телефонном справочнике заветное имя и стираю раз и навсегда.

Я знаю… знаю, что стереть его из памяти так же легко не выйдет. Ни за что не выйдет выгнать его из головы вот так, просто щелкнув пальцами. Но трахаться с ним и знать, что уже завтра там, в его настоящей жизни, мне вдруг не останется даже этого жалкого места… это… это дерьмо! Это дерьмо, и с меня его хватит…

Я не хочу жить в ожидании, когда этот день наступит. Жить, зная, что у него… другие женщины. С кем угодно, только не с ним, черт возьми! Я не смогу так… с ним…

Но даже неделю спустя, наплевав на переполненный зал “своего” ресторана, закрываюсь в туалете для персонала и, прикрыв глаза, слушаю жужжание лежащего в кармане фартука телефона.

Потому что в этот день… спустя шесть проклятых дней! Шесть! ОН решил позвонить сам.

Знаю, что это он, даже несмотря на то, что не знаю наизусть его номера.

Это он, и ему хватает пяти гудков, чтобы растревожить мою душу и лишить меня моего хромого, и так убитого аппетита.

Прогоняя из носа запах хлорки, дожидаюсь, пока вызов прекратится, а потом отключаю телефон и возвращаю его в карман.

Теперь, когда я не взяла от него трубку и выжила, я могу поклясться себе в том, что выживу и в следующий раз. Буду выживать до тех пор, пока он… просто не забудет обо мне раз и навсегда.

Глава 8

— Зараза… — шиплю, подставляя ладонь под струю ледяной воды.

По основанию большого пальца растекается красное пятно, которое горит, будто к нему приложились паяльником.

То, что я всегда ненавидела в работе официанткой — это вот такие ожоги, потому что когда все спешат, словить на себе тарелку украинского борща ничего не стоит.

Обтерев обожженное место салфеткой, встряхиваю баллончик с обезболивающим и распыляю его по своей руке.

— Юль, — слышу за дверью голос Никиты, своего напарника. — Ты там как?

— Нормально, — кричу, осторожно растирая средство.

Пока оно впитывается, смотрю на свое отражение. Оторвав туалетной бумаги, тру красное пятно на своем клетчатом фартуке, радуясь тому, что оно прекрасно сливается в узором.

Достав из кармана телефон, смотрю на время.

Мне осталось отработать два часа двадцать минут, а потом у меня целых два выходных дня, которые я собираюсь потратить с умом. В списке моих жалких ресурсов даже выходные на вес золота. По крайней мере я кое-как рассчиталась с Ксюшей и теперь… мы снимаем квартиру на двоих. Это так воодушевляет, что боюсь, как бы за спиной не расправились крылья, но вряд ли они расправятся, потому что другие мои проблемы никуда не делись. Я по-прежнему не знаю, куда иду, но мне, по крайней мере, есть где жить.

На экране телефона сообщение от Лёни, которое я читаю, опустившись на крышку унитаза.

“Как дела? Сегодня тоже работаешь?”

Мы не виделись уже почти месяц.

С того дня, про который я… не хочу вспоминать.

Мне даже не приходится врать. Я почти не вру, прикрываясь своим плотным графиком, будто какой-то чёртов президент, но причина того, что я не хочу видеться с Лёней, заключается совсем в другом.