Игрушка для чудовища (СИ)

Не шевелилась. Тихонько лежала на полу и ждала. Чего угодно, только не этого. Кавьяр поднял одной рукой, что-то треснуло, — лопнул шов моего свитера, — и заставил сесть.

В следующее мгновение сзади на шее щелкнул замок, и глаза мои расширились от ужаса.

Ошейник? Это же ошейник!

— Что ты…

Но договорить не удалось — грек дернул цепь, и меня отбросило назад. Больно ударилась затылком о ножку столика.

Сука… Какой урод…

— Отлично, — удовлетворенно вздохнув, Кавьяр зафиксировал цепь на стене так, что я оказалась «собакой на привязи».

— Марио осмотрит твое горло. — Лучше заткнись, тошнит от тебя! — Но результаты никак не повлияют на мое решение. Теперь ты будешь жить здесь под моим надзором.

— Ублюдок… Буду ждать с нетерпением, когда сюда нагрянут твои очередные дружки…

— Злись сколько угодно. Дела это не меняет. Ты — моя игрушка. Теперь даже наложницей язык не повернется назвать. — Улыбка во все тридцать два и злобный взгляд.

— Отлично, хотя бы лапы свои поганые перестанешь распускать.

Клио расхохотался и, приблизившись, присел на корточки.

— Даже не надейся. Твои обязанности остаются за тобой, — поднялся. — К тому же ты так и не научилась кофе варить.

«Не научилась кофе варить…»

Это то, что его заботит больше всего?

Кавьяр подошел к столу и, сняв телефонную трубку, проговорил приказным тоном:

— Принеси бульон, - и, положив ее на место, вновь повернулся ко мне. — За любую дерзость понесешь наказание. Если пес непослушен, его следует дрессировать. Так и с тобой.

— Боже, Клио, просто отъебись от меня.

Язык мой — враг мой.

Кавьяр стремительно быстро сократил разделяющее нас расстояние и, пнув меня, прижал ногой мою голову к полу.

— Неправильный ответ. Как нужно говорить с господином?

Ничего ответить я не могла, поскольку было жутко больно, к тому же унизительно.

В тот момент, когда грек требовал от меня подчинения, в кабинет вошли Марио и Жанна. Я успела их заметить, прежде чем Кавьяр нажал ногой на скулу так сильно, что пришлось зажмуриться. Но терпеть сил не было, поэтому я осторожно отодвинулась и вырвалась. Удивленный и озадаченный грек отошел назад и, видимо, собрался меня ударить. Но внезапный тихий вскрик заставил его обернуться. Жанна стояла, зажав рот рукой, и в ужасе смотрела на Кавьяра. Марио, на всякий случай, закрыл женщину собой.

— Клио, не надо, — произнес он твердо. — Ты не в себе… Это будет ошибкой…

— Ты защищаешь ее? — слова были адресованы Жанне. Кавьяр ткнул в мою сторону пальцем. — Она подставила Марио. Из-за нее погиб Маркус. Считаешь, эта мразь не заслуживает такого обращения.

Я поднялась на ноги, благо, что «поводок» позволял.

Щека, до этого ощутившая тяжесть обуви грека, просто пылала. Потерла скулу и уставилась на мрачного дока.

— Жанна, подойди, — Кавьяр не кричал и не выказывал гнева. Ровный и обжигающе ледяной тон.

— Подойди, — повторил.

Служанка осторожно вышла вперед и, поставив поднос с едой на столик, приблизилась к Клио.

— Если тебе жаль Летти, значит, я должен помочь избавиться от этого.

— Клио… — пропищала я, испугавшись за женщину.

Грек окинул меня презрительным взглядом.

— Молчать, — шикнул и, вцепившись в локоть Жанны, поволок ее к двери.

— Послушай, Клио, — попытка Марио привлечь внимание Кавьяра не увенчалась успехом.

— Кавьяр, — рявкнула я, и грек остановился. Все теперь мне точно конец. — Ты слабак. Мне жаль тебя. Избив ее, еще раз это докажешь. Моя вина останется за мной. Какого черта ты перекладываешь ее на других? После неудавшегося самоубийства мне в целом насрать на твои заебы…

Это было полнейшей ложью. Так колотило меня от страха, что челюсть сводить начало. Зато слова мои подействовали безотказно.

— Вон отсюда, — глухой голос Кавьяра.

— Клио, черт, прекрати это, — доктор был бледен как полотно. — Если убьешь ее…

— Выйдите, — только и повторил грек.

Проводила Марио обреченным взглядом и отошла назад, как будто это могло спасти.

Грек спокойно расстегнул ремень брюк. Внутри все похолодело.

Вытащив его, он не сделал то, чего я ожидала.

И до меня дошло. Только поздно было. Да и не могла я ничего изменить.

Первый удар пришелся по спине, дальше было бесполезно считать. Просто хлестал ремнем, не жалея сил, и дышал тяжело так и хрипло. А я уж и перестала изворачиваться. Свернулась калачиком на полу и орала. Почему-то казалось, что все в доме слышат мои крики и злорадствуют. Хотя, возможно, только Жанна и не веселилась.

Когда тело уже горело и ныло, я только и могла, что хрипеть. Из последних сил цепляясь за сознание, честно пыталась не отключиться.

Громкий звук звякнувшей об пол пряжки и тишина, оповестили о том, что экзекуция окончена. То ли это был болевой шок, то ли полуобморок, — если такое понятие существует, конечно, — но полное онемение конечностей не позволяло что-либо почувствовать. Поэтому лежала тихо и не шевелилась.

По-прежнему слышала дыхание Клио.

— Летти?.. — позвал он тихо и (о, черт!) испуганно. — Ты жива?

Что за хуйня, Кавьяр, столько сил приложил, теперь страшно стало?

Вдруг поняла, что мозгами я тронулась окончательно, но жалость к греку затопила стремительно.